27 августа отмечается день российского кино. "ДП" рассказывает о том, с чего начинался отечественный кинематограф, и о судьбе одного из его самых ярких энтузиастов начала XX века — Дзиги Вертова.
Декрет о национализации отечественного кинодела был подписан 27 августа 1919 года. С этого момента вся фотографическая и кинематографическая торговля и промышленность ушли под юрисдикцию Наркомпросвещения. В 1980 году Президиум Верховного Совета СССР утвердил эту дату в качестве профессионального праздника советских кинематографистов. После перестройки о нём на какое–то время забыли и вспомнили только в 2001–м, переименовав в День российского кино.
Хроники войны
Советский кинематограф начал формироваться вскоре после революции, перешедшей в Гражданскую войну. Естественным образом возникла необходимость фиксации исторических событий — сражений, съездов, конгрессов, революционных празднеств. Так что художественному кино пришлось уступить место хронике. Её преимущества были очевидны: мобильность, оперативность, отсутствие необходимости в профессиональных актёрах, сценариях, съёмочных павильонах. Достаточно было оператора, плёнки и кинокамеры.
Хронику снимали профессиональные операторы неигрового кино: Эдуард Тиссэ, Пётр Новицкий, Пётр Ермолов, начинавшие ещё в Первую мировую. А также операторы кино игрового — Александр Левицкий, Григорий Гибер и другие. По местам военных действий и в тылу они перемещались на агитпоездах ВЦИК, снимая всё, что считали значимым. Полноценному размаху и масштабированию препятствовал недостаток съёмочной и проекционной аппаратуры и, что ещё существеннее, катастрофическая нехватка киноплёнки. Из–за последнего обстоятельства фильмы не могли тиражироваться в достаточном количестве. А значит и зрителей, приобщавшихся к революционным кинотворениям, оказывалось не так уж много. И всё–таки отснятого материала хватало на то, чтобы создавать полноценные документальные картины. Одну из самых известных работ того времени — "Историю Гражданской войны" — в 1921 году смонтировал Дзига Вертов. Долгое время фильм считался утраченным, но благодаря усилиям киноведа Николая Изволова его реконструировали по сохранившимся монтажным листам, описанию и надписям в четырёх частях.
Подлинная киновещь
Настоящее имя Дзиги Вертова — Давид Кауфман. Он родился в Белостоке в 1895 году, в нынешнем декабре будет отмечаться его 130–летие. В молодости он успел поучиться сперва на невролога, затем на юриста, но в итоге оставил учёбу во имя кино. Новая биография Вертова началась в 1918 году благодаря однокурснику Михаилу Кольцову. 23–летний Дзига (псевдоним он придумал в 1915–м) стал секретарём отдела хроники Московского кинокомитета Наркомпроса. И вскоре занялся монтажом поступающего сюда киноматериала.
Спустя год Вертов, обладавший недюжинными организаторскими качествами, создал киногруппу, участники которой назвались киноками (образовано от "кино" и "око"). В неё поначалу входили сам режиссёр и два оператора — брат Дзиги Михаил Кауфман и Иван Беляков. Чуть позже появилась монтажёр Елизавета Свилова.
В 1922 году выходит манифест киноков, в котором выражался протест против кино настоящего. Предлагалось отказаться от сюжета, актёров, постановки в целом и снимать жизнь, застигнутую врасплох. Результатом эксперимента стали 23 выпуска "Кино–Правды" (1922–1925), "Кино–глаз" (1924), "Шестая часть мира" (1926) и, конечно же, "Человек с киноаппаратом" (1929).
"“Человек с киноаппаратом” — это кинопроизведение необычного типа. Оно отнюдь не является переложением на экран какой–либо пьесы, драмы, романа, киносценария или другого литературного произведения. “Человек с киноаппаратом” — это подлинная киновещь, которая должна быть написана не пером литератора или сценариста, а непосредственно киноаппаратом. Она задумана зрительно, без участия слово–образов и могла бы быть написана нотами, как пишутся музыкальные произведения". Так писал Дзига Вертов о своём будущем шедевре в сценарной заявке, отправленной в правление ВУФКУ.
Вертов настаивал на первенстве неигрового кино, полагая, что оно должно стать в конечном итоге единственным в социалистической реальности. Он придумал съёмку скрытой камерой, бесконечно экспериментировал с монтажом, изучал динамику, темп и ритм кадров, чтобы добиться задуманного. Мыслил о таких радикальных вещах, которые даже для авангардных 1920–х звучали чересчур смело. А ещё Вертов мечтал о времени, когда всё человечество обзаведётся персональными киноглазами, посредством которых будет преобразовывать окружающую реальность.
Вместо тысячи слов
Этим летом "Киноартель 1895" выпустила монографию Кирилла Горячка "Жизнь врасплох. История создания фильма “Человек с киноаппаратом”". В колоссальном исследовательском труде детально реконструируется драматичный сюжет не только самого кинопроизводства, но и отношений Дзиги Вертова с младшим братом Михаилом, с коллегами по киноцеху, с властью и зрителями. В целом с тем временем и реальностью, в которых ему выпало жить.
Много внимания Кирилл Горячок уделяет производственной теме, буквально проводя читателя по всем этапам создания фильма. Благодаря такому путешествию становится понятно, как снимались кинокартины в то время. Какие препоны приходилось преодолевать авторам и насколько конечный результат мог расходиться с исходным замыслом.
Вертов здесь предстаёт живым человеком, страдающим от зависти к коллегам и даже к родному брату. Злящимся на непонимание, радующимся, что наконец–то удалось задуманное, переживающим за судьбу своего opus magnum.
А ещё это история жестокого разочарования: картина, вышедшая в прокат на первых экранах Москвы, не произвела ожидаемого фурора. За нечастым исключением современники её не оценили по достоинству, да и не поняли. Правда, среди поклонников оказался, например, Казимир Малевич, посмотревший фильм в числе первых и написавший статью, вышедшую в журнале "Кино и культура". Художник увидел "предельное выражение в кино собственных взглядов на беспредметность в искусстве".
Выдающийся фильм, впоследствии включённый в учебники по монтажу и операторскому искусству и регулярно входящий во всевозможные списки и рейтинги "самых–самых в истории кино", сыграл фатальную роль в жизни своего создателя. Вертова заклеймили формалистом, левым авангардистом и заумным поэтом. Ему так и не простили эстетический радикализм, в конце концов лишив возможности придумывать и творить.
Но он всё–таки победил! Хотя первыми должное воздали великому режиссёру не в родной стране, а во Франции, где в конце 1950–х появилось новое направление cinema verite, то есть та самая киноправда. В конце 1960–х несколько кинематографистов, в числе которых был и Жан–Люк Годар, создали группу под названием "Дзига Вертов".
Да и его мечта о кино–оке, можно сказать, реализовалась — ведь камера сегодня у каждого в кармане. Так что Вертов, утверждавший преимущество кинообъектива над человеческим глазом, вероятно, остался бы чрезвычайно доволен. А его недоброжелатели очевидно посрамлены.
