Вторая сцена Мариинки: на что ушли 10 лет и 22 млрд рублей

Вторая сцена Мариинского театра наконец предстала перед публикой, но далеко не все оказались довольны результатом: критики сравнивают театральное здание с торговым центром, архитекторы не удивляются только потому, что ожидали именно такого результата. Новое здание хорошо уже тем, что вызвало широкую общественную дискуссию и разговоры о путях развития города.

Театр возведен по проекту канадской студии Diamond & Schmitt Architects, которая строила оперные здания в Торонто и Онтарио. Партнером зарубежных проектировщиков выступило российское КБ высотных и подземных сооружений (КБ ВИПС). Общая площадь здания с семью надземными и тремя подземными этажами — 80 тыс. м2, на них разместились пять сцен, репетиционные залы, паркинг и прочие помещения.
Минималистичный снаружи, внутри театр также довольно аскетичен. Главный концертный зал отличают лиловые гипсовые стены и панели из бука. Все материалы подобраны для создания идеальной акустики, уверяют строители. А министр культуры Владимир Мединский и вовсе обещал ранее, что новый театр, построенный за 22 млрд рублей, будет лучшим в мире.
Проект Мариинки–2 — долгострой с непростой историей. Решение о строительстве приняли еще в 1997 году. Через 2 года после этого появился проект американского архитектора Эрика Мосса. Вначале за него ратовал руководитель театра Валерий Гергиев. Но маэстро дистанцировался от модернистского проекта, после того как концепцию раскритиковала городская общественность. В итоге от идеи Мосса отказались — якобы из–за несоответствия строительным нормам.
В 2002 году было решено объявить международный конкурс, в котором победил француз Доминик Перро. Он предложил накрыть театр золотым куполом, но эта концепция также показалась нереалистичной и в 2009 году была заменена на максимально простой по форме канадский проект.
Интересно, что на самом деле Diamond & Schmitt Architects спроектировали только фасад здания и некоторые интерьеры. Предполагалось, что все внутреннее убранство будет решено по проекту Перро, тем более нулевой цикл работ к тому времени уже шел. Невозможность реализовать концепцию француза признали не сразу, и ее проектирование финансировалось почти 5 лет. Отказаться от проекта полностью значило бы признать напрасную трату миллионов долларов.
Однако в итоге проект Перро был все–такие полностью переработан, в основном силами КБ ВИПС.

Ни слова о коробке

Узнать, что думает о новом здании вице–губернатор Петербурга, курирующий сферу культуры, Василий Кичеджи, не удалось. "Это федеральный проект, и я, как корпоративный служащий, не могу его комментировать", — заявил он.
Не смог дать развернутого комментария и главный архитектор Петербурга Юрий Митюрев.
"Я бы хотел комментировать уже завершенный театр, когда он будет работать, потому что сегодня мы обсуждаем мертвую коробку, — полагает он. — Я бы хотел посмотреть на театр, когда он заживет, когда там загорится свет, появятся люди. Это, я вас уверяю, будет совсем иное ощущение".

Народ против

Зато комментариями закипела блогосфера. Одним из первых общественные настроения выразил актер Геннадий Смирнов. "Таких торгово–развлекательных мариинок возле каждой станции метро по две штуки", — возмущается он.
Недовольные архитекторы винят руководство театра и города. "Градсовет всегда был категорически против этого проекта. По некоторым данным, это был личный выбор Гергиева. Он руководствовался какими–то личными причинами, а не соображениями качества. А принимавшие решение чиновники в этой ситуации вели себя насколько решительно, настолько и невежественно", — сетует руководитель мастерской "А–Лен" Сергей Орешкин.
Критики проекта считают, что еще не все потеряно. Фасад здания навесной, а значит, при желании в будущем его можно будет перелицевать, то есть заменить на новый.
Тем, кому не по нраву внешний вид театра, остается надеяться на идеальное техническое оснащение. Оценить акустику новой оперной сцены можно будет после торжественного открытия нового здания в мае 2013 года.
Город ждал от экстерьера этого театра настоящего праздника архитектуры, но его не получилось. На самом деле сама концепция была, может, и не блестящей, но вполне современной. Визуализации были достаточно жизнерадостны по духу. Но то, что построено, производит угрюмое впечатление. В архитектуре нет даже намека на эксклюзивность и оригинальность. Здание абсолютно нейтрально, оно может быть чем угодно — школой, музеем, офисом. Радует одно — фасад получился настолько скучно нейтральным по духу и бюджетным по качеству исполнения, что у города всегда будет шанс его перелицевать как–то поталантливее.
Филипп Никандров
главный архитектор ЗАО "Горпроект"
Намеченные цели достигнуты. Благодаря использованию современных технологий создан зал с хорошей акустикой, что подтвердили тесты. Открытость фасадов должна привлекать людей внутрь. Проходя мимо, они могут увидеть, что внутри праздник. Если бы это был дворец, он заранее пугал бы своей праздничностью и торжественностью, а он должен привлекать всех, потому что построен за народные деньги. Здание не разрушает среду и не обращает на себя лишнего внимания. Создано красивое добротное общественное здание.
Кшиштоф Поморски
технический директор КБ высотных и подземных сооружений
Ошибки начались на стадии конкурса, к участию в котором не пригласили архитекторов, подходящих Петербургу, таких как Марио Ботта, Рафаэль Монео. То есть людей, которые трепетно относятся к историческому контексту. Мы получили глобалистический проект Перро, лишенный петербургской идентичности. Потом волевым решением пригласили канадского архитектора и получили канадское здание. Единственное, чему остается радоваться, — что наконец что–то построено. Я надеюсь, что театральная технология выполнена достойно.
Михаил Мамошин
руководитель архитектурной мастерской Мамошина
Это очевидная градостроительная ошибка. Мы имеем образец полного пренебрежения к контексту, об эстетических характеристиках этого произведения, а оно больше всего напоминает элеватор, говорить не буду. Вообще вся эта история крайне некрасива. Завершилась она так, как завершилась, еще и потому, что воплощенный проект нигде всерьез не обсуждался. Он был волевым образом продавлен Министерством культуры. Несмотря на наши обращения, проект не вынесли на заседания Совета по культурному наследию, иначе бы мы его остановили.
Александр Марголис
сопредседатель петербургского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры