Имперская архитектура , или "ампир" (франц. Empire — империя от лат. imperium — власть) как ответвление классического стиля, формируется после победоносных военных компаний или экономических успехов, утверждающих долгосрочное господство империи на своем континенте. Главное качество имперского стиля — помпезность и монументальность, стремящаяся к гигантомании, симметрия, обилие исторических архитектурных цитат и заимствование мотивов национального эпоса. Можно проследить вариации имперского стиля, начиная c эпохи Наполеона, в архитектуре крупных европейских метрополий от 19 до середины 20 века (Париж, Лондон, Берлин, Рим, Мадрид). Архитектура ампира в России своими образными и художественными средствами отражает патриотический подъем и всеобщую гордость за свою страну. Итоги отечественной войны 1812-1814гг и Великой Отечественной войны 1941-1945гг отметили себя построением нового мирового порядка: в первом случае это был Священный Союз , а во втором тот самый 77-летний миропорядок, конец которому очевидно наступает в наши дни. В первом случае архитектура русского ампира воспела славные победы русского оружия в величественных постройках Росси, Монферрана и Воронихина. Во втором случае это был уже сталинский ампир, послевоенные московские высотки, центральные проспекты Минска и Киева, заново отстроенные в "социалистической классике", нацеленной на столетия вперед.
Однако послевоенный архитектурный апофеоз продержался только десятилетие, закончившись в 1955 году постановлением ЦК КПСС и Совета министров №1871 "Об устранении излишеств в проектировании и строительстве".
Имперская архитектура Третьего Рейха как доминирующий стиль тоже просуществовала около десятилетия, хотя амбициозно претендовала на тысячелетие вперед. Имперская архитектура везде была идеологическим инструментом, транслирующим и закрепляющим идею стабильности и устремления в светлое будущее, но будучи "архитектурой власти" и обслуживая власть, она не обладала достаточной устойчивостью и часто умирала вместе со своим императором (фюрером, дуче, каудильо, отцом народов…).
Пожалуй наиболее устойчивой имперская архитектура была в США, где она воспевала скорее экономическую мощь, чем государственную, хотя икона имперского стиля, небоскреб Empire State Building, строился уже в самом разгаре Великой Депрессии.
Россия и страны бывшего СССР являются, пожалуй, последним оплотом имперского стиля в наше время, хотя подобные постройки остаются скорее штучными и представляют собой как правило плохо нарисованные и жалкие имитации "великого стиля", выполненные в технологии вентилируемого фасада с фибробетонными деталями. Кроме разного рода президентских дворцов и правительственных зданий в столицах бывших союзных республик, а также корпоративных штаб-квартир (головной офис Лукойла на Аптекарской наб.) можно также выделить девелоперские жилые проекты, эксплуатирующие на ностальгии части состоятельных покупателей по добротности и величию сталинского ампира. Наиболее яркие примеры — башня "Триумф-Палас" и ЖК "Суббота" в Москве, или ЖК "Ренессанс" на ул.Дыбенко в Петербурге. В 2015 г. кулуарно проводился закрытый архитектурный конкурс на здание Парламентского центра в Мневниковской пойме на северо-западе Москвы. То, что среди нескольких крайне архаичных конкурсных предложений в "псевдоимперском" стиле власть в итоге не выбрала победителя и заморозила проект, обнадеживает в том, что монументальный "ампир" долее не является архитектурой российской власти. Он скорее даже отпугивает ее своей одиозностью, и отмена проекта "судейского квартала" в Санкт-Петербурге еще одно тому подтверждение. Хотя есть большой вопрос, какая архитектура станет лицом российской власти в ближайшие годы. Для подлинно "триумфальной" архитектуры ампира необходим подлинный триумф страны в глазах общества, иначе имперский стиль в архитектуре — не более чем пир во время чумы.
Читайте также:
Рейтинги ДП
Архитектурный рейтинг "ДП" — 2022
Фактический проигрыш в холодной войне и распад советской империи в 1990-е на долгие годы лишил Россию не только имперской идеологии, но и суверенитета в ощущениях культурной самоценности и самодостаточности, без которых российские архитектурные элиты были обречены на пожизненный комплекс неполноценности и самобичевание в своем осознании технологической, эстетической и стилистической отсталости национальной архитектуры. На протяжении трех десятков лет архитектура России прошла путь от капромантизма (как сплава очень наивной неоклассики с нетехнологичным и крайне некачественным и низкобюджетным постмодернизмом в качестве рудиментарной и запоздавшей на полвека протестной рефлексии стареющих архитекторов на постановление №1871) через период жалкого эпигонства и подражательства западной архитектуре до осознания своей практически полной несостоятельности и фактической полной капитуляции перед западными архитектурными школами.
Начиная с периода так называемых "тучных лет" первого десятилетия 21 века, когда выросшие проектные бюджеты и высокий курс рубля стали позволять участие именитых иностранных зодчих в разработке как минимум архитектурной концепции, ни один сколько-нибудь значимый архитектурный конкурс уже не мог обходится без международного участия, а в некоторых особо масштабных состязаниях российские архитекторы вообще не имели никакого шанса на участие, либо приглашались в шортлист формально для репрезентативности, но из контекста всем было понятно, что заказ уйдет звездному западному бюро, бренд которого обеспечит проекту международное паблисити и престиж, повышая тем самым и статус самого заказчика. Международная архитектура по праву считалась олицетворением прогресса и развития, да я и сам для себя еще в девяностые осознал насущную необходимость зарубежной практики, начав сотрудничество с крупным западным архитектурным бюро, где проработал без малого 15 лет. Из реального опыта я понял, что в своем отечестве нет не только пророка, но и "хорошего архитектора", и в российских заказах часто прятал свое авторство за спинами британских коллег, поскольку иное сильно бы расстроило российского заказчика, млеющего от иностранного бренда. В крупных российских заказах и в конкурсах, пожалуй, отметились все звездные архитекторы Запада (а в их архитектуре нет и намека на имперский стиль). Им заказывают парки, театры, спорткомплексы и штаб-квартиры ведущих корпораций России, и даже головной офис "Ростеха" лидера нашего ВПК, проектируют американцы.
Все изменилось после 24 февраля, в течение месяца подавляющее большинство звездных зарубежных архитектурных бюро публично приостановило свое участие в российских проектах и конкурсах, оставив своих заказчиков перед выбором между сменой концепции или ее доработкой силами российских коллег. Мы вступаем в сложные, но интересные времена, дающие российскому архитектурному сообществу шанс работать в своей стране без ощущения второсортности, которое ему так долго навязывали власти и девелоперы, кстати, во многом заслуженно. Десятилетия эпигонства и вынужденных партнерств прошли не зря, российские архитекторы в своей массе овладели новейшими технологиями проектирования и строительства, вдоволь поездили по миру и реально многому научились, выйдя на совершенно иной качественный уровень. При нынешнем уровне информатизации даже в самом жестком варианте изоляции страны нам не грозит опасность "вариться в собственном котле" с возвратом на новый круг "имперского стиля", поскольку российское общество очевидно признает приоритет прогресса и динамичного развития, чуждых статичному духу имперской архитектуры. Динамика против статики, и страна, которая лидирует в атомной и космической сфере, возвращает себе успехи в самолетостроении, науке и культуре, просто не сможет снова законсервировать свое олицетворение в той или иной генерации неоимперского стиля в архитектуре.
Автор — Филипп Никандров, главный архитектор бюро "Горпроект"
