Жан–Люку Годару на момент съёмок одного из главных фильмов, с которого начались 1960–е, было всего 29 лет. Его соавторам и также идеологам французской "новой волны" — Франсуа Трюффо и Клоду Шабролю — столько же. Жан–Полю Бельмондо и Джин Сиберг, исполнившим главные роли, и того меньше. Самым опытным оказался 35–летний оператор Рауль Кутар. Новое французское кино делали очень молодые люди, не просто желавшие перемен, а творившие их здесь и сейчас.
Из газетной заметки
Сюжет полнометражного дебюта Годара был почерпнут из газетной заметки (так гласит легенда) и по–репортажному незатейлив: Мишель Пуакар (Бельмондо), промышляющий кражами дорогих автомобилей, случайно убивает полицейского, после чего ему приходится скрываться, попутно герой пытается разобраться в отношениях с американской журналисткой Патрицией (Сиберг), которая в итоге и сдаёт его кому следует.
Режиссёру и его команде всё время приходилось что–то изобретать и придумывать, чтобы процесс не останавливался. Для получения разрешения на уличные съёмки требовался сценарий, и тогда Годар попросил ассистента напечатать фальшивый текст, который никогда не будет экранизирован. Отсутствие нормального бюджета не позволяло использовать специальную технику вроде тележки, но и тут проявили смекалку — Рауля Кутара вместе с камерой сажали в инвалидное кресло и в таком виде катали по улицам. Заимствована идея была у Жан–Пьера Мельвиля, таким образом снявшего свои "Молчание моря" (1949) и "Боба–прожигателя" (1956).
Отсылки и пасхалки
Картина была битком набита цитатами — как вербальными, так и визуальными. Герой Бельмондо в качестве псевдонима использует имя Ласло Ковач, отсылая таким образом к фильму Клода Шаброля "На двойной поворот ключа" (1959).
В одной из сцен Патриция смотрит на Мишеля через свёрнутую в трубочку афишу, и сам режиссёр впоследствии объяснял, что это отсылка к одному из вестернов Сэма Фуллера. Правда, чтобы об этом догадаться, следовало быть синефилом. На протяжении фильма Пуакар неоднократно делает жест, вскоре ставший знаменитым, — проводит большим пальцем по губам. Такой же жест можно увидеть у Хамфри Богарта, звезды фильмов нуар, прекрасным знатоком которых был Жан–Люк Годар.
Пока "На последнем дыхании" придумывался и снимался, вряд ли кто–то мог даже предположить, что произойдёт дальше. Более того, Сиберг и Бельмондо вообще не верили в успех фильма и были поражены последующим приёмом у критиков и зрителей.
Но режиссёр с соавторами были настроены не только изменить отношение к детективу, вестерну, триллеру, справедливо полагая, что не бывает высоких и низких жанров, но и обновить киноязык, перепридумывая его алфавит и грамматику. Хронометраж первой редакции оказался значительно длиннее, чем планировалось, и тогда Годар обратился за помощью к Мельвилю. Тот предложил исключить сцены, сдерживающие развитие действия, но вместо этого режиссёр–дебютант использовал приём jump cut, усиливший динамичность сюжета.
Финал похож на окончание сказки про Золушку: всех ждало ошеломительное признание, а режиссёра ещё и приз Берлинского кинофестиваля. Картину регулярно включают в разнообразные списки "всех времён и народов", она вошла в учебники по истории кино и была разобрана на цитаты. А в 1983 году американец Джим МакБрайд дерзнул снять ремейк с Ричардом Гиром в главной роли.
