Художник Константин Сомов известен как эстет и скабрезник, один из лидеров "Мира искусства" и возмутитель спокойствия, навлекший на себя гнев своего учителя Ильи Репина и поборника реалистического искусства Владимира Стасова. Сомова любили и продолжают любить, причем не только в России. Эмигрировав в середине 1920–х и обосновавшись в Париже, художник снискал международное признание. Слава его, впрочем, по большому счету русская слава. Его умелый, расчетливый рисунок, его живопись, сдержанную до лаконичности пастели, его вкус к непристойностям и мастерство портретиста всегда ценила главным образом именно наша публика. Старшие современники удостоили Сомова страстной отповеди за его возмутительную с точки зрения радетелей правды и народного блага отрешенность от социально–политических проблем. Между тем в советское время интеллигенция разделяла его скепсис, а искусствоведы почитали художника за своего — как–никак сын эрмитажного хранителя. "Сомовщина" — словечко, прижившееся с легкой руки Михаила Кузмина, — никогда не оставляла равнодушными ценителей изящного.
Странным образом до недавнего времени его работы знали в основном по репродукциям. В советский период несколько его хитов мелькали на сборных выставках, не так давно их удостоили места на постоянных экспозициях ведущих музеев. Сомова, конечно, не прячут. Редкие его вещи даже можно увидеть живьем на групповых и тематических проектах, но полноценной ретроспективы не было, как это ни удивительно, очень давно. Только в 2017 году в K Gallery показали отменную сомовскую подборку вместе с несколькими находками коллекционеров. И вот настал час, когда Сомов наконец выставлен в Русском музее. Ждать почти не пришлось — какие–то полвека с момента последней музейной экспозиции. За это время цены на его работы поднялись в поднебесье. Одна из его "Радуг" была продана на Christie's за семь с половиной миллионов долларов. Дело дошло и до публикации его знаменитых дневников. Искусствовед Павел Голубев издал два тома, которые охватывают послереволюционный период и первые годы эмиграции. Возможно, пришло время открытия нового Сомова, или же мы получили возможность познакомиться с ним еще ближе.
Станислав Савицкий, арт–критик
