Массовые акции протеста, прокатившиеся неделю назад по всей стране, стали настолько неожиданными, что «аналитики» до сих пор не могут придумать им объяснение и даже название. Самым большим сюрпризом стало участие в них молодежи в возрасте около 20 (плюс-минус пять) лет, традиционно считающейся аполитичной.
Ясно, что фильм-расследование «Он вам не Димон» нажал на правильные кнопки, но что это были за кнопки? Какое дело двадцатилетним горожанам до тосканских виноградников и кроссовок Nike, будь они хоть трижды незаконными? Да, в России есть люди очень богатые и с почти неограниченными возможностями. Как правило, они имеют прямое отношение к государственной власти. Это социальное и экономическое расслоение существует давно. Для главных героев прошедших митингов — «всегда». Ну и что? Разве это мешает молодежи покупать айфоны и что-там-еще, чем сейчас активно попрекают их прохлопавшие ушами сетевые псевдолидеры мнений? Отнюдь. Поэтому лежащее на поверхности объяснение — «да они просто завидуют». Завидуют виноградникам, дворцам, золотым батонам и золотым унитазам.
Это звучит логично для поколения, прошедшего через реальные или мнимые трудности 90-х. Мы так или иначе привязываем смысл нашей жизни к материальному благополучию, к успеху, который в первом десятилетии миллениума был почти всегда связан с линейной карьерой. Пролезь на службу в «Газпром», а лучше прислонись к госбюджету в карманной конторе, и, степ бай степ, купишь себе Nissan и двушечку в Кудрово, и в Таиланд будешь ездить, и винах начнешь разбираться. И всегда будет над тобой твой идеал на бэхе, и с загородным домом, и с отдыхом на Мальдивах. Идеология этой системы — как можно удачней встроиться. Этому учат тренеры и коучат коучи, про это писал Пелевин и говорили падонки.
Система работает чудесно. Но она не предусматривает одного. А именно — места для новых участников. Количество насестов в курятнике ограниченно, а достижения медицины и здоровый образ жизни приводят к тому, что естественной убыли в нем почти нет. Мир изменился: в 1917 году средний возраст россиянина был 18 лет, сейчас — около 40. Причем эти сорокалетние чувствуют себя прекрасно, носят скинни и не считаются стариками. И 65-летние не собираются на пенсию, поскольку еще ого-го. Ни один работодатель не хочет связываться с 20-летними, потому что на рынке полно 30-летних.
В мире взрослых поколение Z никто не ждет. И оно, не имея возможности откусить свой кусок жизни, начинает формировать собственный мир. Благо цифровое сознание этому способствует. «Им ничего не нужно»? Да черта с два, им просто не нужно того, что было важным для вас. Зачем иметь свою машину (с ней неудобно в городе), когда есть Uber? Зачем влезать в ипотечное ярмо, когда можно жить с мамой — это удобно, и вопрос «когда же замуж?» задают все реже. Путешествия за границу давно не служат средством самоутверждения, а место вечерней пьянки ценится не по чеку, а по компании, которая там собирается. Они не хотят становиться пролетариями, отчужденными от плодов своего труда и трясущимися над своими цепями. Эти ребята себе на уме — хотят творить, а не пахать, и именно их индивидуализм делает ничтожным социальный компромисс, который вполне устраивал предыдущее поколение.
Дворцы и виноградники, показанные в фильме ФБК, вызывают раздражение не как улика. Это символ бездарно потраченных лет: и их владельца, и всей страны. И это очень неприкольно. А с неприкольного фильма нужно уходить. Даже если выход ведет прямо на площадь.
Больше мнений и историй от экспертов и предпринимателей — в «Блогах «ДП»
