О китайских уроках и новгородских обломах

Упустил: вы ведь высшее образование так и не получили, Андрей Васильевич?

— В 1991–м пролетел в Великих Луках и больше поступать в институт не пробовал. Может, и хорошо, что остался без диплома, не дай бог, направили бы в чиновники.

Вы так уверенно беретесь рассуждать на макроэкономические темы…

— Вокруг много умных ребят с разными МВА, у них учусь. Честно говоря, не устаю удивляться: у нас в стране целые институты экономистов выращивают, которые гордятся достижениями в теоретической науке, но при этом не видят банальных вещей в реальной жизни.

У меня много идей, как улучшить положение дел в отечественной экономике. Есть глобальные темы, есть менее значимые, но тоже важные. К примеру, хочу внести в Госдуму законопроект об аренде площадей в крупных торговых центрах. Не секрет, что так называемые якорные арендаторы из числа западных брендов пользуются в России безумными льготами. Не очень понятно, из каких побуждений делаются столь щедрые подарки за наш счет, а мы чувствуем себя пасынками, бедными родственниками. Ну вот открылся очередной магазин западного оператора. Девелоперы стоят, радостно хлопают в ладоши. Друзья дорогие, ответьте на простой вопрос: а экономике России от этого какой навар? Идет потребительская колонизация страны. За наши же, повторяю, деньги.

Если выйдем сейчас на улицу, покажу вам несколько крупных торговых центров в шаговой доступности. Растут как грибы–поганки после кислотного дождя. А чтобы найти хоть одно работающее производственное предприятие, придется по Москве колесить или за МКАД уезжать. Где действующие заводы? Ау! Сплошное купи–продай! Хватит уже торговать, пора начать самим что–то делать!

Поэтому и с часами работы торговых центров я предлагаю разобраться. Сегодня они открыты 84 часа в неделю. Без выходных, с 10 утра до 10 вечера. Это за гранью добра и зла. Ретейлеры — во всяком случае если это не гастроном — не должны работать двенадцать часов в сутки! Нужно сократить время работы магазинов. Скажите, ну какой нормальный человек поедет в понедельник утром покупать новые ботинки или брюки? Если не сделал этого в субботу или воскресенье, вряд ли без крайней нужды побежит спозаранку в будний день на шопинг. Магазин приходится открывать ради одного случайно заблудившегося покупателя. У продавцов и без того профессия не самая легкая и почетная, стоящая в шкале социальной привлекательности чуть выше, чем у девушек по вызову. Так еще и двенадцатичасовые смены! Ну кто выдержит подобную нагрузку? Отсюда и текучка кадров, другие проблемы с персоналом.

Девелоперы стоят на своем. Владельцы торговых центров заинтересованы эксплуатировать площади по максимуму, государство по обыкновению не вмешивается, повторяя, как мантру, что рынок сам рассудит и все отрегулирует. Но это лукавая фраза. Если бы на дорогах полагались только на мнение автомобилистов, правила движения давно отменили бы, разрешив нарушать скоростной режим и гонять по встречке. Так продолжалось бы не более одного дня, потом те, кто не угодил в аварию, признали бы, что светофоры важнее айфонов, и взмолились бы, чтобы поскорее вернули гаишников.

Понятно, что проблема с работой торговых центров не выглядит такой острой, но она есть. Я предлагаю ограничить время работы 70 часами. Хотя бы! У людей нет проблемы с тем, чтобы потратить деньги. У кого они есть, успеют совершить покупки, а желающие поглазеть по сторонам пусть по музеям и кинотеатрам ходят. Больше пользы. Зато продавцы, поставщики вздохнут чуть свободнее, работать начнут интенсивнее.

Это, к слову, имеет прямое отношение к теме повышения производительности труда и создания высокоэффективных рабочих мест, о чем так любят поговорить на всевозможных экономических форумах. Вот стоит дядя–гардеробщик в ресторане и выдает номерки посетителям. Ладно в обеденное и вечернее время приходит много народу, а в основном же он откровенно скучает. Но получает при этом полновесную зарплату, пусть даже маленькую. Или вот в Шереметьево и Пулково меня поражает стая мужиков, которые наперебой предлагают услуги таксистов, не успеваешь выйти из зоны прилета. Кто они такие и в чем заключается работа этих посредников? Снять маржу и положить себе в карман? А скажи человеку, что он — пустое место, поскольку оказывает псевдоуслугу, ничего не производит и ни гроша не вкладывает в ВВП страны, так он еще обидится. Хотя, действительно, это вымываемые из экономики России люди.

Поэтому и собираетесь строить фабрику в Крыму?

— Да, мне не нравится, что Россию превращают в потребительскую колонию. Руки сами тянутся к производству, хочу создавать реальные рабочие места. В Крыму открыли свободную экономическую зону, год назад предоставили предпринимателям ряд льгот, среди которых одна определяющая — по зарплате. ЕСН, единый социальный налог — 7 процентов вместо стандартных 30. Экономия существенная. По крайней мере можно попытаться окупить издержки, выйти в прибыль.

В принципе необязательно самому строить фабрику, достаточно иметь надежных партнеров. Мы шьем обувь в Дагестане, Ростове–на–Дону…

А в Гуанчжоу когда офис открыли?

— Как начали летать туда, так и открыли. Работают технологи, переводчики… В штате человек сорок. И, обращаю внимание, все наши соотечественники.

Почему?

— Не питаю иллюзий: китайцы между собой обязательно договорятся, один будет работать на другого. Зачем мне засланные казачки?

Хотя, безусловно, в Китае есть чему поучиться. Там созданы производственные зоны для всех секторов экономики, идет кластерное развитие. Обувь шьют в Гуанчжоу, Вэньчжоу, Чэнду и Фуцзяни. В каждом из этих регионов автоматом вырастают предприятия по комплектующим — сырью, подошвам, молниям, упаковке… Логистика просчитана до мелочей, чтобы минимизировать затраты. Поэтому они выпускают сейчас почти 15 миллиардов пар обуви в год, а могут хоть 20, хоть 30 — лишь бы рынок переварил такое количество.

Я практически каждый месяц летаю в Китай. Надо постоянно контролировать ситуацию. Мы же в 2016–м году купили два бренда — Thomas Munz и Mascotte, которые тоже заказывали там обувь, но в более дорогом ценовом сегменте. У них были свои поставщики, теперь нужно договариваться заново.

В России полно "серых" компаний, которые, не платя налоги, любыми способами тащат в страну контрафактный и контрабандный товар. Мы декларируем все. И принципиально не даем взяток. Никому и ни одной. Даже правила дорожного движения я много лет стараюсь не нарушать.

Прекрасно! Я напишу, Андрей Васильевич, только ведь не поверят.

— Это вопрос не веры, а знания. От нас налоговики годами не уходят, все подразделения по очереди шерстят. Ищут. Пожалуйста! Мы открыты. Последнее шоу: потребовали предоставить 80 тысяч сканов заявлений о возврате бракованной обуви. Якобы вскрыли схему обналички. Смешно! У нас компания с большими оборотами, вот за год по всей стране и накопилось такое количество брака. Трудозатраты на сканирование этого вороха бумаг обойдутся мне в 3–4 миллиона рублей. Как бы намекали: доплати в бюджет, тебе же дешевле станет. 99 процентов налоговых проверок заканчиваются доначислениями…

На рынке все в курсе, что работающие по–белому компании можно на пальцах одной руки пересчитать.

Это кто?

— Kari, Ecco, Zenden… Ну, еще парочка от силы. Остальные — оптимизаторы разных мастей.

Впрочем, мы не жалуемся, привыкли работать в цейтноте и отбиваться от всех — мировых транснациональных корпораций, которые давят сверху, "серых" конкурентов, поджимающих снизу. Мы — калачи тертые, жизнью битые, кризисами мятые. И я, и наша компания.

Сколько обуви вы завезли из Китая в 2016–м?

— Точную цифру по памяти не назову. Думаю, миллионов шесть с половиной. В этом году будет больше — до 10 миллионов. Растем!

А что напишете на коробках? "Сделано в России"?

— Ни разу не наклеили на китайскую пару этикетку, будто это выпущено в нашей стране. Тем более в Италии или Германии. Отвечаю за свои слова: ни разу. Для меня подобное находится за гранью добра и зла. Да, я бизнесмен и должен зарабатывать деньги, но не такой же ценой. Хотя, не скрою, некоторые коллеги посмеиваются над моей щепетильностью. Но это дело их совести. Каждый выбирает для себя.

До 2005 года мы занимались только оптом и производством, а потом открыли первый магазин. Конечно, в Великом Новгороде, где малая родина, где мои корни. Огромный зал, 400 м2, в городе не было ничего похожего. Туда несколько дней стояли очереди, хвост растягивался на сотни метров. Сегодня у нас более 350 магазинов в 100 с лишним городах страны, в компании работает более 4 тысяч человек.

Но вы же теперь не только обувью занимаетесь?

— Да, вот приобрели в Пятигорске торговый центр и продовольственный рынок. Так получилось…

Смотрю, это ваша любимая присказка.

— У меня действительно так по жизни получается. У нас есть партнер на КавМинВодах. Предложил купить торговый комплекс в центре города. Мы взяли. Привезли англичан, сделали с их помощью реконцепт, открыли на седьмом этаже видовой ресторан. В 2016 году "Галерея" заняла третье место среди лучших малых торговых комплексов в России.

Потом нам предложили Верхний рынок в Пятигорске. Такой, знаете, советский, совершенно убитый. И его взяли. Тоже будем радикально перестраивать. Что–то наподобие того, что в Москве сделали с Усачевским и Даниловским рынками. Фуд–корт с кавказскими кухнями, аккуратные торговые ряды, униформа продавцов… Хотим превратить Верхний в туристическую достопримечательность города. Например, гости Стокгольма обязательно идут в Эстермальм Салухали.

Проект готов, в феврале начнем строить, к лету запустим первую очередь. Если опыт окажется удачным, займемся реконструкцией рынков и в других регионах.

Понимаете, я хочу выпускать продукцию и делать объекты, за которые не будет стыдно. Для меня это ключевой вопрос, цель, к которой стремлюсь. А яхты, личные самолеты или виллы на Лазурном Берегу — не мои мечты. Не собираюсь сходить с ума, лишь бы заработать больше других. Знаете, как говорят: не важно, сколько у тебя денег, главное, чтобы хватало. Мне хватало еще в деревне. Сейчас — тем более. Не вижу смысла приобретать недвижимость за границей или даже где–нибудь на юге России — в Сочи или Крыму. Зачем? Если решу отдохнуть, могу позволить себе остановиться в лучшем отеле в любой стране мира. Ну, куплю дом, а потом он будет пустовать 11 месяцев в году? Ради чего? Чтобы прихвастнуть в разговоре с приятелями? Суета… На Рублевке сегодня половина особняков заколочена. В них живут таджики–садовники, делают селфи и отправляют женам на родину, мол, посмотри, дорогая, в каких хоромах обитаю.

Я с радостью вернулся бы в деревню, в Заручевье. Как ни крути, ни к одному месту не испытываю такой привязанности. Сейчас это духовными скрепами, кажется, называют. Но моей деревни больше не существует. В ней нет ничего и никого. Ни души. Хотя еще в начале 1990–х в двух десятках домов жили люди. Кто не умер, тот уехал. Лет пять–шесть назад был пожар, полдеревни выгорело. Я купил соседский дом, привел в порядок, остальные стоят заброшенные.

Кстати, обещал рассказать, как бодался с новгородскими властями. Года три назад земляки написали письмо, попросили помочь району, который окончательно загибается. Начальники рапортуют о развитии сельского хозяйства, успешном освоении бюджетных средств, а на все Поддорье с округой осталось сорок коров. Сорок! Автостанцию в райцентре закрыли, люди на улице ждут автобус. Даже на общественной бане замок повесили. О чем тут можно говорить?

Словом, приехал, посмотрел, прикинул… По затратам как пару новых магазинов открыть. Решил перевести в Поддорье одну из компаний, чтобы налоги в местный бюджет платить. Сначала отремонтировал детсад, потом музыкальную школу, спортивную, хотел поддержать предпринимателей, но натолкнулся на глухую стену. Ремонт в моей родной средней школе в Поддорье делали новгородские подрядчики. Сработали крайне некачественно и сильно раздули смету. На что я и указал. Вызвал из Санкт–Петербурга представителей компании–аудитора, они все проверили, пересчитали, нашли приписки на 1,4 миллиона рублей. Я не люблю, когда пытаются обманывать и воровать.

После этого местные начальнички стали чинить мне препоны по любому поводу, пытаясь объяснить, как надо жить в глубинке. Я не принял их аргументы. Ну и началось. К тому времени я успел открыть в Заручевье военно–патриотический лагерь "Вымпел", который собирался сделать ведущим в Новгородской области и на всем Северо–Западе. Построил домики для ребят, вышку, тир, полосу препятствий.

Провели в 2015–м шесть смен, лейтмотивом была тема любви к Родине. Более полутысячи мальчишек и девчонок прошли тактическую подготовку, стреляли, бегали, прыгали, занимались скалолазанием… Местную детвору брали бесплатно, для приезжих из Москвы и Питера максимальная цена двухнедельной путевки составляла 8 тысяч рублей. Символическая сумма, за которую мы ребят кормили, поили и экипировали, оставляя форму на память.

Знаете, как родители наших воспитанников говорили? "Отдавали вам охламонов, а забираем бойцов".

А кто были инструкторами?

— Отставные офицеры, ветераны спецназа, спортсмены, альпинисты, детские психологи.