В HSBC считают, что решения правительства как раз противоположны нужным, Сбербанк надеется на хороший урожай и ждет реформ, а специалисты S&P отмечают агрессивное поведение госбанков и ужесточение регулирования.
Российская экономика все глубже увязает в стагнации — это признали уже и чиновники, и самые оптимистичные из экспертов. Бедственная ситуация в экономике не может не сказываться и на финансовой сфере — как следствие, у банкиров всегда есть что сказать по поводу выживания кредитной организации в непростых условиях спада в экономике.
"В российской промышленности роста нет или почти нет, но нужно помнить, что больше половины экономики — это сектор услуг, в котором рост продолжается. Показатели PMI говорят о том, что рост в этом секторе, пусть медленный, но есть. Он ниже потенциального уровня — 2-2,5%. Это означает, что рост можно стимулировать", — напомнил Александр Морозов, главный экономист департамента банка HSBC по России и СНГ на конференции S&P "Россия: страна возможностей и рисков".
Зато, по его словам, потенциал увеличения бюджетных расходов у страны уже исчерпан, и проблему могут разрешить только бюджетные маневры. Правильные меры, по мнению Александра Морозова, — в сокращении текущих расходов и сохранении или даже увеличении расходов на инвестиции. Сейчас же все делается ровно наоборот — инвестиции сокращаются. Кроме того, экономист не согласен с политикой ЦБ — уже вполне можно начинать снижение ставок.
"Я соглашусь, что в ближайшее время стоит ожидать рост на уровне 2-2,2%. Рост экономики этого года во многом зависит от сбора урожая — на 0,2-0,3% где-то. Основной проблемой сейчас является сложный доступ к долгосрочным средствам, а благосостояние собственно населения у нас было стерто с лица земли в период экономических потрясений. Первое, что нужно сделать — это улучшить доступ к "длинным" деньгам", — считает Антон Карамзин, старший вице-президент Сбербанка.
Сделать это, по его словам, можно и нужно с помощью инфраструктурных и правовых реформ. Карамзин отмечает, что их масштаб таков, что "нельзя ждать результатов уже на следующей неделе", но есть некоторые признаки того, что реформы все же проводятся. Также необходимо начало проведения новых аукционов РЕПО — не недельных и даже двухнедельных, а годовых — эта мера уже позволит банкам не только увеличить стабильность, но и кредитовать инвестпроекты компаний.
Как раз на сокращение инвестпрограмм недавно пришлось пойти госмонополиям из-за заморозки тарифов, хотя банкиры единогласно признали инвестиции ключом к оздоровлению экономики страны. Однако находившийся среди них Павел Ильичев, заместитель начальника департамента корпоративных финансов РЖД, отметил, что именно индексация тарифов позволяла компании активно вкладываться в федеральные проекты.
"Произошла интересная вещь. Госмонополии — это более 50% доходов бюджета, а в инвестиционном бюджете доля еще выше — на уровне 60%. Два приоритетных инфраструктурных мегапроекта связаны с железными дорогами. Общеизвестен факт, что для госкомпаний именно индексация тарифов была одним из способов сохранять способность к инвестированию в такие проекты. В результате, сейчас мы ведем с правительством диалог по поводу увеличения субсидий", — посетовал представитель РЖД.
Помимо отсутствия "длинных" денег и медленной реализации ключевых реформ у банковской среды еще много сложностей. Ирина Велиева, ведущий аналитик S&P, отмечает, что, к примеру, частные банки сейчас сталкиваются с одной стороны с агрессивной конкуренцией со стороны госбанков, а с другой — с ужесточением регулирования, в том числе и достаточно форсированным вводом норм Базеля III, хотя эксперт признал российские нормативы более мягкими, чем в мире.
"Доля госбанков на рынке в 2007 году была на уровне 43%, в 2013 — уже 57%. Впрочем, у госбанков тоже есть свои сложности — они более чувствительны к рискам бюджетной сферы, более зависимы от господдержки и рассматриваются государством как инструмент экономической политики. В кризисной ситуации они будут поддержкой для реального сектора", — отмечает Ирина Велиева.
