Доллар и рубль ждет гильотина

Автор фото: Reuters

Будущее мировой экономики в целом и российской национальной валюты в частности наводит на мысли, что уже скоро лучшим средством от кризиса станет гильотина.

Говоря образно, Россия сейчас смотрит на нефтгазовый флюгер и ерзает на боку. Финансисты из США в чисто голливудской традиции говорят "OK", хотя понятно, что это "ОК" ковбоя c оторванными ногами и пробитой головой. Чопорные европейцы сохраняют privacy, и это настораживает не меньше, чем сдавленные рыдания пессимистов. Поэтому говорить про конец кризиса сегодня — все равно как рассуждать, есть ли жизнь на Марсе.
Мораль напрашивается неутешительная: кризис, как полагали некоторые бледные юноши с горящим взором и высшим экономическим образованием, а также "радикалы" типа Эдуарда Лимонова, отнюдь не очередной всемирный потоп и не принудительная чистка авгиевых конюшен мировой экономики.
Дешево купить — дорого продать. Концепция выдохлась, но мало кто способен и хочет изменить привычный уклад. В итоге мы видим экономику, накачанную деньгами–пустышками. Резаной бумагой.
Призывы больше трудиться и меньше потреблять — разговор в пользу арабских шейхов, китайских рабочих и гастарбайтеров из бывших союзных республик. При таком раскладе все остальные, кстати, становятся, в общем–то, чужими на этом празднике.
Стали известны некоторые детали так называемого "долларового наводнения".
То, что год назад считалось единственным способом уменьшить негативное влияние кризиса, может оказать обратный эффект уже в скором времени, считают эксперты.
Закачка госсредств в экономику, которая идет полным ходом как в США, так и в России, может иметь весьма неприятные последствия.
Мотивируют это просто — избыток ликвидности может привести к созданию новых "мыльных пузырей". В частности, на сырьевых рынках. Кроме того, государственная финансовая диета действует расслабляюще. То есть по факту деньги миллиардами вливаются в дышащие на ладан предприятия, после чего те штампуют "оптимистичные" отчеты.
Спасает это кого–то от кризиса в долгосрочной перспективе? Очевидно, что нет.
Именно поэтому рынки сохраняют высокую волатильность, а основные настроения на них, как ни крути, спекулятивные.
Что касается валютного рынка, то в пятницу средневзвешенный курс доллара в расчетах на "завтра" к 11:30 по московскому времени понизился на 718 пунктов (1 пункт — 0,01 копейки), до 31,5687 рубля. Евро при этом незначительно прибавил.
К 13:00 в расчетах "завтра" курс доллара составлял 31,5648 рубля, евро — 45,2763 рубля. Пара евро/доллар находилась на уровне $1,4345 за евро.
При этом перспективы рубля в оценках специалистов становятся все менее чарующими.
"Наши монетарные власти упорно не хотят признаться, что, отменив свою крепостную систему, они тотчас подпали под глобальное крепостничество мирового финансового рынка. Отечественная экономика потеряла атрибуты субъектности, с величайшим трудом заработанные поколениями наших предков", — пишет на ресурсе "Комментарии.ру" профессор Государственного университета управления Сергей Толкачев.
"Иностранная валюта уже почти 20 лет играет заметную роль в российской хозяйственной жизни, — говорит профессор Финансовой академии при правительстве РФ Игорь Варьяш. Эксперт дополняет, что нынешние валютно–финансовые отношения напоминают "извращенное рециклирование нефтедолларов (возвращение плательщику за купленные углеводороды твердой валюты)".
"Глубинная причина кризиса в России не в отсутствии достаточного объема денег, а в отсутствии необходимого объема конкурентоспособных проектов и компаний, — считает профессор кафедры фондового рынка и рынка инвестиций ГУ–ВШЭ Александр Абрамов. — Конечно, с точки зрения классической экономической теории, во время кризиса надо стимулировать спрос. Но проблема в том, что, если вы дадите больше денег, скорее всего, люди потратят их в других странах".
Подводя итог, можно перефразировать слова героя известного фильма: лучшим средством от кризиса в перспективе становится гильотина. В этом плане очень показательны выступления одного российского банковского деятеля, который еще полгода назад ввел строгий запрет на использование самого слова "кризис" во вверенном ему госбанке.