Некоторым странам неожиданно везёт, и они открывают нефть, газ, золото, платину. Клондайк — классическая мечта "вот бы привалило". А бывает и другой случай, когда привалило от прошлого.
Конечно же, образцовый случай — Венеция. Как минимум с конца XVIII века ничего не делают, да и не надо: только на туристах живут. Нас, спору нет, судьба тоже не обделила. Но на пять миллионов не хватит. Впрочем, в нашем прошлом есть такие залежи, которые всё ждут своего часа. Все привыкли к тому, что "Газпром" объявляет то одну, то другую программу строительства офисов — то нефть, то газ, то сбыт, то аналитический центр. Кажется, единственным исключением, когда используется старое здание, стал корпус Новой Голландии, по–видимому, с захватывающе прекрасным дизайном.
Но если присмотреться, то у нас в городе легко найти такие офисные копи, которые ещё ждут своего выхода. А недавний чудовищный случай с "Невской мануфактурой" только подтверждает: ждать нельзя, может очень плохо кончиться.
Не знаю, были ли вы когда–нибудь внутри "Красного треугольника". Туда на самом деле легко попасть — просто войти в ворота со стороны Обводного, никто не останавливает, только предупреждают: аккуратно, кирпичи падают. И дальше начинается бесконечное путешествие. Если не знать, сколько там корпусов внутри, то снаружи никак не догадаться. Кажется, гигантское сооружение — если судить по фасаду с канала. Но на самом деле это только вступление, а дальше идут кирпичные блоки (конца XIX века), и конца–краю нет. Там внутри необъятная, непостижимая кирпичная симфония, сравнить можно только с Брукнером — всё разворачивается и раскидывается и уводит всё дальше и дальше. Ходишь по территории с чувством детей из сказки: как бы не потеряться и что бы такого пораскидывать по пути, чтобы не заблудиться. С Брукнером сближает и то, что темы и материал, по сути, одни и те же, особенного разнообразия нет. Кирпич, кирпич, ещё раз кирпич, лишь иногда бетонные вставки переходов. Да и они по большей части старые — 1910–х годов.
Примерно треть, а может, даже и четверть сравнительно приведена в порядок, на неё проникнуть без пропуска нельзя. Но большая часть совершенно заброшена. И на самом деле опасность для жизни в обустроенной части ничуть не меньше, чем до реконструкции, ведь по сторонам–то бесхозные корпуса. И как раз пожар на бывшей фабрике Торнтона подтверждает простейшую мысль: если за это не взяться, то исход может быть кошмарным. А если браться, тут можно расквартировать все офисы "Газпрома", ну, или все службы мэрии.
Глядя на "Треугольник", понимаешь, что спокойно можно было бы обойтись и без "Лахта Центра", и без "Невской ратуши" — тут бы все разместились. Ладно, мэрия своё получила, но крупнейшим корпорациям понадобятся офисы, и осваивать такую необъятную шахту может только очень мощный девелопер. И, бесспорно, при самой активной поддержке города. Без льгот и налоговых поощрений за этот захватывающий массив никто не возьмётся.
И здесь стоило бы позвать какое–нибудь хорошее западное бюро. Немцы сделали бы всё скучновато–аккуратно, голландцы — прагматически точно и с мелкими радостями. Ну а англичане могли бы превратить это в феерию. Национальная английская традиция — как раз в любви к старине и в наслаждении индустриальным прошлым. Здесь именно тот случай. Можно было бы придумать виртуозные переходы, филигранные лестницы, насытить весь этот кирпич тонкими вкраплениями дерева и стали — всё стало бы конфеткой, гордостью города. Достаточно посмотреть, как в той же Москве осваивают старые фабрики. К примеру, Хамовники выглядят изумительно. А здесь есть и большие пустоши, там чего только не разместилось бы, начиная от сосновых рощ и мини–водоёмов до открытых арен и даже стадиона для взбодрения офисных постояльцев.
Идея превратить Конюшенное ведомство в кулинарный кластер мила, но банальна, а здесь, на Обводном, можно свести все кластеры воедино. И это стало бы толчком редкой силы: территория на пути к Нарвской заставе приросла бы к центру. А старая дача Строганова на Старо–Петергофском могла бы стать английским клубом экстра–класса или русским рестораном с цыганами и медведями. И дальше, дальше, дальше. Главное — избежать разговоров про культурный кластер, это самое гиблое, что можно предложить. Ещё хуже — центр альтернативной культуры, тогда кончится руинами для скалолазов или пейнтбола.
Показательно, что молодые архитекторы стали предлагать варианты возрождения "Невской мануфактуры". Всем ясно: простое выстраивание новых кирпичных стен вместо сгоревших старых — тупик. В чём смысл — в новострое выжженного? Достоинство этих фабрик именно в старине, крепости и надёжности кладки. "Красный треугольник" мог бы стать не просто образцовым примером приспособления старого завода, а настоящим highlight нашего города в XXI веке.
Тогда бы поверилось, что забота о прошлом — не слова, а дела. Таких примеров в Европе тьмы, в той же Финляндии Тампере стал после реконструкции бывших фабрик неизмеримо увлекательнее, а Таллин благодаря Ротерманни обрёл знак первой величины. Но масштаб "Треугольника" им всем и не снился. Тогда, может, и за бывший завод Воскова в Сестрорецке взялись бы.
Выбор прост: или мегапроект реконструкции мирового уровня, или новый пожар. Там ведь недаром крыши рушатся, очередь — за стенами.
