Директор Санкт-Петербургского государственного казенного учреждения "Научно-исследовательский и проектный центр Генерального плана Санкт-Петербурга" Юрий Бакей
15:2815 июля 202015:28
24970просмотров
15:2815 июля 2020
Нужны ли городу новые архитектурные доминанты, почему нельзя выдавить машины из центра Петербурга, как сочетать интересы жителей города с многочисленными туристами? На эти и другие вопросы DP.RU ответил директор Санкт-Петербургского государственного казённого учреждения "Научно-исследовательский и проектный центр Генерального плана Санкт-Петербурга" Юрий Бакей. Интервью прошло в рамках проекта "Петербург: наследие будущего".
Что такое Петербург — это банковский, туристический, промышленный, научный или какой-то иной центр?
— Город банковский? Банковская столица? Конечно, посмотрите, как активны здесь банки. Промышленный? Да. Надо не забывать, что на начало XX века здесь вообще было 70% промышленного потенциала империи. Это ведь никуда не делось, это неотделимо от истории города, от градостроительной политики. Региональная столица? Однозначно! Причём столица не только ближайших регионов, но и всего Северо-Запада. Культурная и туристическая столица? Конечно.
Вот Валентин Фёдорович Назаров (советский и российский архитектор-градостроитель, автор генерального плана Санкт-Петербурга 2005 года. — Ред.) в своё время хорошо сформулировал, что Петербург — это город компетенций. В первую очередь город людей учит. И это не просто обучение: человек здесь превращается не просто в некоего специалиста, а в человека с широко развитым кругозором. При обучении здесь его волей-неволей затягивает наличие театров, музеев, то, что мы называем культурной средой. Вот, общаясь в этой культурной среде, он начинает набирать свои компетенции. Ведь инженер никогда ничего не сотворит талантливого, если у него отсутствует этот самый кругозор. Если он умеет только логарифмическую линейку гонять, то он специалист первой категории. Самые гениальные мысли приходят на стыке наук и знаний, и никто не знает, откуда выстрелит идея.
И вы хотите сказать, что город продолжает выполнять эту функцию? Он остаётся городом компетенций до сих пор?
Читайте также:
Спецпроекты
Петербург: наследие будущего
— Да, и как подтверждение этого тезиса — наличие в городе уникальных специалистов.
А в других крупных городах? Разве такого нет?
— Одна из примет крупных городов — и это не я придумал — как раз наличие уникальных специалистов. Ну вот возьмём любой небольшой хороший город. В нём с большой вероятностью могут отсутствовать штучные специалисты, которые есть в Петербурге. Например, врач какой-либо узкой специализации. Потому что только мегаполис способен дать ему не только знания, но и практику, и интеллектуальную среду, и людей, которые в своих профессиональных сферах обслуживают этого специалиста в широком смысле слова, позволяют ему развиваться и опираться на поддержку среды. Шансы у Петербурга по подготовке таких специалистов выше, чем у небольшого города.
Поэтому, когда мы говорим про Петербург и задаём себе вопрос: "Центр чего у нас?" — ответ будет простым: Петербург — город компетенций. Под этой формулировкой объединяется всё.
Автомобильный кластер Петербурга тоже можно отнести к такому примеру центра компетенций?
— Вот тут тяжело однозначно согласиться. Да, у нас появились автомобильные заводы, у нас появились сборочные заводы, процесс начался уникальный. Но пришли именно заводы, а не конструкторские бюро, которые могли бы развивать инженерную школу. Единственный плюс — что заводы подтащили с собой заводы комплектующих, что дало толчок развитию экономики.
Петербург — "умный" город? Что должно произойти, чтобы город стал "умным"?
— Петербург должен таким стать. Что такое компьютер? Это машина, которая позволяет оптимизировать множество трудовых процессов. Так и с умным городом: грамотный подход к созданию умной среды позволяет оптимизировать все городские системы — от транспорта до освещения и сбора мусора. У нас пока не всё получается, с умными остановками вот пока не вышло. Но у нас нет другого пути, кроме как двигаться в сторону умного города.
Транспортная система в Ленинграде работала гораздо чётче...
— Не сравнивайте. Во-первых, город стал больше, а значит, стала сложнее вся транспортная система. Во-вторых, машин стало больше, причём критично больше. В Ленинграде было примерно 78 машин на 1 тыс. человек, сейчас на ту же тысячу — более 300, а улично-дорожная сеть не сильно изменилась с тех времён. В 1990-е дорог не строили. Количество машин растёт, а дорожная городская сеть больше не становится, да и некуда ей больше становиться.
Так может, по примеру Москвы начать выдавливать машины из центра города?
— Нам не выбить машины из центра города, у нас город так построен. И это наследство будет давить нас до конца жизни. Что бы мы ни делали, как бы ни развивали периферийные районы, всё стекается в центр. Причин этому несколько.
Первая — чтобы с Гражданки в Купчино попасть, надо пересечь Неву. Мы можем любую транспортную сеть создать, но поток всё равно приедет к мосту. Чтобы хоть как-то решить эту проблему, город должен активно строить мосты. Ну и потом, в Москве несопоставимое количество станций метро по сравнению с нами. В Москве можно "задушить" автомобилистов — они, если что, поедут на метро. У нас это гораздо сложнее.
Так может, пытаться выносить центры деловой активности за центр города? "Лахта
Центр" — вполне удачный пример же.
— Давайте посмотрим, как это всё заработает. Как идея проект прекрасный, но он пока ещё не функционирует.
Кстати, о "Лахта Центре". Новые доминанты Петербурга — башня "Газпрома", стадион, ЗСД — во многом ведь сложились стихийно…
— А кто вам сказал, что стихийно? Это была очень большая планомерная работа. Мы проектировали ЗСД, мы проектировали стадион, "Лахта Центр". И получили, на мой взгляд, очень хороший результат. Когда едешь по тому же ЗСД, твоему взору открывается панорама современного европейского города. И дело даже не в архитектуре, хоть она и красивая, а в планировочном решении, в пространственной организации. Получилось хорошо, и это многие признают, несмотря на то что до сих пор и у башни, и у стадиона, и у ЗСД есть противники.
Так активные противники есть и у "Охта Центра". Ряд политиков предлагают там ничего не строить, а сделать археологический парк.
— Если убрать эмоции и рационально рассуждать, то хорошо, была там крепость. Никто этого не отрицает. В ряде стран, действительно, остатки старых стен кладут под стекло. Но что положить на мысу? Там не осталось ничего от крепости. Кусок земли? Так он и так там лежит.
Ну это же историческое место, воспоминание о нём…
— Есть память о месте. Святое дело, должны его хранить. Но там нет ничего такого, что мы могли бы показать хотя бы как часть исторического объекта. Ну если только заново насыпать крепость Ниеншанц, но это будет новодел, за который нас опять осудят.
Может, в центре города и рядом с ним вообще запретить какое-либо новое строительство?
— Мы гордимся нашей охранной идеологией центра города. Она настолько жёсткая, что, думаю, это приведёт лет через десять-пятнадцать к катастрофическим результатам. Обратите внимание: центр города практически не реконструируется. Надо соблюсти такое количество всего, чего нельзя соблюсти, что все потенциальные инвесторы говорят: да иди оно... А старинные здания не могут стоять вечно. Нужна реконструкция. Лет через пятнадцать старый фонд начнёт сыпаться. Сейчас должны принять ещё более жёсткую версию 820-го закона (Закон Санкт-Петербурга №820-7 "О границах зон охраны объектов культурного наследия на территории Санкт-Петербурга и режимах использования земель в границах указанных зон". — Ред.). Мы, конечно, можем гордо заявить: "Какие мы молодцы, мы сохранили нетронутым центр города", но наши потомки скажут о нас: "Они довели центр города до такого состояния, что мы не знаем, что с этим делать".
Хорошо, а может, вообще из центра города убрать жителей? Пусть остаются только офисные центры?
— Сейчас в центре около 750 тыс. рабочих мест. Это уже достаточно много. А когда в центральной части города будет миллион рабочих мест, то он начнёт превращаться в так называемый сити — офисный центр. И станет "мёртвым городом" по вечерам. Нам нельзя этого допустить, центр должен оставаться живым. И это непростая задача, потому что именно в центр едет основная масса туристов. А у туристов и постоянных жителей разные и модели поведения, и социальные запросы. Туристу надо посмотреть, поесть, купить сувениров и обменять валюту, а жителям — в булочную, поставить машину на парковку у дома и ребёнка отвести в детский сад. И вот эту нерешаемую на первый взгляд задачу надо правильно решить.
Давайте про новые архитектурные доминанты. Петербург будущего невозможен без…
— За 20 лет сложился уникальный архитектурный ансамбль: "Лахта Центр" — ЗСД — стадион. Я уверен, что в городе за следующие 20 лет появится как минимум ещё один подобный комплекс.
А что это будет за комплекс?
— Увидите. Не всё сразу.
“
Петербург всегда был не только культурной столицей, но и крупным деловым и промышленным центром. Поэтому историческая часть города окружена широким "серым поясом", кроме того, промплощадки до сих пор сохраняются в самом центре Петербурга. Сегодня на местах бывших заводов и фабрик активно идет редевелопмент. Но здесь очень важно, чтобы массовый спрос на дешевое жилье не влиял на концепцию застройщика. Локации в центре должны оставаться дорогими и престижными, а значит, и архитектура, и качество строительных и отделочных материалов должны быть на самом высоком уровне. Надеюсь, что в "сером поясе" не будет такой же плотности застройки и качества архитектуры, как в Кудрово или Буграх, и Петровский остров минует судьба Крестовского острова.
Хорошо, если появится больше общественных пространств и рекреационных зон. Из последних знаковых мест, куда хочется возвращаться — Новая Голландия и Севкабель. Они работают не только на горожан, но и являются дополнительными точками притяжения для туристов. Хороший пример тактического урбанизма — квартал Ленполиграфмаш, где находится наш офис. Своего рода архитектурная акупунктура, когда параллельно с привычной жизнью квартала появляется новая инфраструктура (паркинги, кафе и рестораны, конференц-пространства) и еще недавно закрытая территория включается в ткань города.
И, конечно, Петербург изначально зарождался как город на воде. Не зря одно из его названий — Северная Венеция. Созерцать красоту нашего города, его исторические фасады, садово-парковые ансамбли, набережные и острова нужно с воды. Транспортная инфраструктура и промышленные площадки нарушили связь города и воды. Очень надеюсь, что в будущем мы сможем восстановить этот баланс и еще раз раскрыть для города потенциал его водного каркаса.
Елена Миронова
главный архитектор Института территориального развития
