В 2000–е годы российские медиа пытались формализовать жанр рецензии — чтобы сделать ее более потребительской, "удобной для людей". И тогда она была разбита на несколько подпунктов — (кто играет, какой сюжет и т. д.), а в конце самый дурацкий пункт: для чего смотреть. Автор считает эти времена самыми мрачными для жанра рецензии, но после "Мальчика русского" почему–то вспомнился именно этот последний пункт. В случае с лентой, снятой дебютантом — учеником Александра Сокурова, если отвечать на вопрос, для чего смотреть, максимально честно, можно показаться идиотом.
Дело в том, что этот фильм — буквально часовое путешествие по человеческой боли. Как такое можно советовать посмотреть незнакомому человеку? "Сходи–ка, милый друг, чтобы тебя корежило час двенадцать минут?.." Конечно, такое кино требует понимающего зрителя, человека, способного к сочувствию и сопереживанию. Конечно, оно невольно является ответом на весь патриотический угар, который обычно принимает на экране вид лихой атаки на врага (почти без потерь с нашей стороны) и громогласной победы. В этом фильме война предстает именно так, как она выглядела для рядового солдата в Первую мировую: день побыл в окопах, наглотался газов — и все. Дальше уже воюют другие, а тебе еще повезло, что всего лишь без глаз остался.
Слепой человек на фронте — грандиозная антивоенная метафора. Вот он ощупывает пальцами офицеров и солдат, своих и врагов — и отличить их может, только добравшись до кокарды. Затем мы видим уже целую роту таких — искалеченных, слепых, ни на что не пригодных. Завтра они поедут домой: отвоевались. Вот война — говорит нам режиссер. Вот что она такое. Посмотри ей в лицо. Ну как можно советовать такое кино для просмотра — вдруг у неподготовленного зрителя случится травма, шок?.. Нет уж, пусть лучше ходит, как и прежде, на приключенческие ленты, где наш герой лихо крошит врагов и все ему нипочем.
Конечно, это притча. Слепота обостряет слух — это известно. Но в результате мы имеем дело как бы с обнаженным, оголенным человеческим нервом как таковым. И никакой надежды, никакой опоры на протяжении всего фильма. Зритель оказывается буквально брошен автором, оставлен им на произвол судьбы. Конечно, это немного напоминает "Дюнкерк" Кристофера Нолана. Но если Нолан хотя бы формально опирается на исторические реалии, то здесь герой большую часть фильма проводит попросту наедине с самой Природой. Или, если угодно, с Небом (ослепший солдат упросил командиров, чтобы его оставили на фронте, и теперь он служит "слухачом": целый день сидит у огромного раструба, направленного в облака, и слушает — не приближаются ли вражеские аэропланы). И в итоге — лишь один безгласный, незримый, но не прекращающийся разговор — кого с кем?.. Человека с Богом, со вселенной?..
Ну как можно советовать идти на такой фильм первому встречному?.. Конечно, по знакомству, шепотом, всячески бы рекомендовал этот фильм.
Только не спрашивайте, для чего смотреть: если бы это было понятно заранее, зачем вообще тогда нужно кино?..
