Если в наследство тебе досталась целая держава — не спеши радоваться. Потому что прежде всего придется наводить в ней порядок. Петр I занимался этим всю жизнь, вникая решительно во все — от призыва в армию до сбора налогов. Одной из реформ, запущенных примерно в эти дни 320 лет назад, стало создание Бурмистрской палаты — очень полезного государственного органа, позволявшего взять под контроль управление финансами городов России.
Надо признать, что наследство Петру Алексеевичу досталось то еще: в финансовой и налоговой сферах творился абсолютный произвол. Тогдашние министерства — приказы — погрязли в мздоимстве, приказные дьяки упивались своей безнаказанностью, а уж что творилось на местах — там, где управление государственными деньгами находилось в руках воевод, — и вовсе представить себе страшно. "Царь, Бог и воинский начальник" — это как раз про них, точнее, про то, кем они себя представляли. Налоги и пошлины назначались, как говорится, "от фонаря", а любые вопросы, с которыми было необходимо обращаться к властям, не решались без взятки, причем размер ее тоже был произвольным.
Столичный кейс
И тут внезапно счастливое благоденствие местных правителей и государевых чиновников закончилось. Молодой царь вернулся из заграничного турне, осененный идеей устроить городское управление как в Европе — на основе совета уважаемых жителей города во главе с бургомистром. Как это было заведено у Петра Алексеевича, задумка с делом по времени разошлась ненамного. Буквально несколько дней — и власть приказных дьяков с воеводами стала достоянием прошлого. Первая Бурмистрская палата была учреждена в Москве, судя по всему, чтобы обкатать новую схему под личным приглядом. В ее ведение отошли все дела и вопросы, касающиеся посадского населения и купечества, — назначение и сбор податей, решение хозяйственно–бытовых вопросов и деловых споров. Мало того, все, что касалось таможенных и питейных сборов, а это была весьма серьезная статья в тогдашнем госбюджете, тоже регулировалось палатой. В состав нового органа госуправления входили представители всех московских слобод и купечества. Председатель собрания — бурмистр — переизбирался каждый месяц, что не давало ему закоснеть и слишком уж крепко усидеться в начальственном кресле.
Самым сложным моментом оказалась передача дел от приказов Бурмистрской палате. Окладные книги и ведомости отдавали необычайно неохотно, то и дело "теряя" важные документы, нарочито их путая. Допустить, чтобы горожане прочли и проанализировали многолетнюю министерскую отчетность, было попросту страшно: уж больно много интересного можно было из нее почерпнуть! Но в итоге справились и с этим.
Все равно дешевле
А московский опыт между тем был распространен на всю страну. Местные "земские избы" во главе с собственными бурмистрами напрямую подчинялись московской палате, и все собранные налоги и подати — четко установленные по закону и востребованные с налогоплательщиков до копейки, но ни копейкой больше, чем положено, — отправлялись напрямую в столицу. А дальше случилось маленькое чудо: когда Петр I потребовал удвоить подати, это не только не вызвало недовольства среди купцов, ремесленников и посадских людей, но и, напротив, привело к росту авторитета царя. Потому что даже удвоенные налоги и сборы оказались меньше, чем суммы, которые приходилось выплачивать раньше.
В конечном счете все оказались в выгоде. Мало того, был наведен порядок в исполнении законов, которые раньше толковались так, как удобнее было тому или иному управителю. Вот только представители власти, отстраненные от ставших уже привычными источников дохода, остались недовольны. Любви к царю им это не добавило. Впрочем, за любовью во власть и не ходят, не правда ли?
