Гай Цильний Меценат, по имени которого много лет спустя стали называть всех покровителей искусства, был одним из приближенных создателя Римской империи Октавиана Августа.
Придворную карьеру Меценат делать не стремился, но при этом имел возможность давать прямые советы Октавиану, к которым тот всегда прислушивался. Именно Меценат и подсказал императору направить значительные средства на поддержку искусства. Считается, что это была первая в истории государственная система поддержки культуры. Но по иронии судьбы в будущем меценатами стали чаще всего называть тех, кто оказывал поддержку представителям творческих профессий и собирал коллекции за счет собственных средств, минуя официальные каналы.
Купцы, фабриканты и банкиры
Первым русским меценатом традиционно называют графа Александра Сергеевича Строганова, сенатора второй половины XVIII века. Собранная им богатейшая коллекция мировой живописи, эстампов, медалей и старинных монет уступала только императорской.
Но самые громкие имена, разумеется, относятся ко второй половине XIX века. Тогда среди российских промышленников и купцов возникла настоящая мода на коллекционирование. Причем речь шла не о бездумном собирательстве или тотальной скупке всего подряд. Чтобы заслужить право именоваться подлинным меценатом, нужно было разбираться в том, что делаешь и куда направляешь деньги. Поэтому одни сосредотачивались на поддержке современников, в которых видели потенциал. Другие же уделяли большее внимание картинам старых мастеров или артефактам прошлого.
Монументальная и легендарная фигура русского меценатства — Савва Мамонтов. Его усадьба Абрамцево стала местом, где не просто собирались, а жили и творили выдающиеся русские художники. Деятельность Мамонтова была столь заметной и всеобъемлющей, что, когда он попал под суд по скандальному обвинению в махинациях на строительстве железных дорог, его авторитет практически не пострадал. Даже недоброжелатели признавали его высокий статус "покровителя муз".
В семье Морозовых каждый выбрал свое направление. Алексей Викулович основал Музей фарфора, Сергей Тимофеевич — Музей кустарного искусства, Иван Абрамович создал уникальное собрание русских импрессионистов, которое позднее, вместе с коллекцией купца Сергея Щукина, легло в основу фонда Пушкинского музея. А вот самый известный Морозов — Савва Тимофеевич — отдавал предпочтение не живописи, а театру.
Представитель другой знаменитейшей фамилии Павел Третьяков говорил так: "Спасение России в том, чтобы талантливые ее люди друг другу не мешали, а помогали". Будучи сам весьма талантливым в предпринимательской деятельности (на момент смерти в 1898 году его состояние оценивалось в 3,8 млн рублей), он щедро помогал русским художникам своего времени, формируя уникальное собрание полотен. Его младший брат Сергей тем временем собирал произведения зарубежных живописцев, отдавая предпочтение французской школе начала XIX века. В результате общая коллекция братьев легла в основу одного из главных российских музеев, названного в их честь Третьяковской галереей.
Сергей Рябушинский из семьи выдающихся фабрикантов и банкиров стал одним из сооснователей Общества возрождения Художественной Руси, главной целью которого было объявлено "распространение в русском народе широкого знакомства с древним русским творчеством во всех его проявлениях и дальнейшее преемственное его развитие в применении к современным условиям".
Мало кто с ходу перечислит названия заводов, мануфактур, банков и акционерных обществ, которыми владели все эти люди. Но названия созданных ими музеев или фамилии художников, полотна которых они сохранили для потомков, известны всем без исключения.
Долгая дорога домой
В наше время традиции меценатов XIX века постепенно возрождаются. Все чаще бизнесмены обращают внимание на то, что антиквариат — это не просто предмет из прошлого, но и разумная инвестиция в будущее. Ведь вписать свое имя в список Forbes — этого еще недостаточно, чтобы оно осталось в истории.
Борис Вексельберг, стабильно входящий в списки этого журнала, в 2004 году впечатлил всех покупкой коллекции пасхальных яиц работы великого ювелира Петера Карла Фаберже. Девять шедевров, когда–то принадлежавших последнему российскому императору Николаю II, вернулись на родину после почти векового отсутствия. Сумма сделки, по некоторым данным, составила около $150 млн. Помимо яиц предприниматель купил коллекцию из 190 предметов, тоже вышедших из мастерской Фаберже, — табакерки, броши, чернильные приборы и так далее. Интересная деталь: продавцами в этой сделке выступало как раз семейство Форбс.
Спустя 3 года еще одну сенсацию на рынке антиквариата сотворил другой выдающийся российский бизнесмен — Алишер Усманов. Он приобрел коллекцию Мстислава Ростроповича, которая была выставлена на аукцион после смерти гениального музыканта. Живя в Нью–Йорке в период вынужденного изгнания с родины, Мстислав Ростропович и Галина Вишневская создали уникальное собрание живописи. Причем они покупали только те работы, которые находились не в России. Это работы Карла Брюллова, Валентина Серова, Ильи Репина, Владислава Боровиковского, Николая Рериха, Бориса Григорьева. А еще — старинная мебель, фарфор, посуда и так далее. Общая стоимость коллекции составила $111,75 млн. Усманов вернул эти сокровища не только стране, но и зрителю — увидеть картины можно в Константиновском дворце, где регулярно проводятся экскурсии.
Миллиардер Борис Минц не приобретал готовую коллекцию. Он собирал русских импрессионистов XIX–XX веков медленно и вдумчиво, долгие годы. В 2016 году его коллекция стала экспонироваться в частном Музее русского импрессионизма в Москве. Сейчас там можно увидеть работы Серова, Кустодиева, Поленова, Герасимова и других признанных мастеров.
Реалистическая живопись советского периода была бережно собрана и сохранена крупными банкирами братьями Алексеем и Дмитрием Ананьевыми. Созданный ими Институт русского реалистического искусства работает в Москве с 2011 года.
Одним из самых знаменитых в мире коллекционеров русского искусства конца XIX — начала XX века является предприниматель Петр Авен. Предметы из его собрания выставляются по всему миру. Среди них — полотна Зинаиды Серебряковой, Марка Шагала, Василия Кандинского. По словам банкира, он уже давно размышляет о том, чтобы открыть собственный частный музей, но пока не может определиться с тем, в каком городе.
