"А зачем, все и так знают, кому надо", — флегматично замечает официант бара "Скотный двор" по поводу отсутствия вывески. Разговаривая с гостями, он по–прежнему опирается на ограду веранды: к чему все эти формальности, здесь же все свои.
Утверждать, что "Скотный двор" — секретное заведение, пожалуй, было бы неправильно. Здесь нет никаких ключей, паролей и кодовых слов — просто на Конногвардейском бульваре нужно отыскать дверь, украшенную головой слона: потяни за хобот — дверь и откроется.
Внутри никто никаких лишних вопросов не задает (раз человек пришел, то он знает куда и зачем), но и лишних разговоров не заводит: в итоге то самое название можно вычитать только на страничке меню или афише в туалете с выдающимся по своей фактурности краном, на вентилях которого написано "холодная" и "теплая". Благодаря крутящимся под потолком вентиляторам и портрету афроамериканца "Скотный двор" напоминает какой–то колониальный салун, тем более что, даже когда на дворе белый день, здесь почти сумерки. Есть еще совсем простецкая веранда с газовыми горелками, а прогулявшись по территории самого бара, в маленьком зальчике обнаруживаешь еще и стеклянный пол, сквозь который можно любоваться на винный погреб.
"Скотный двор" — живое воплощение девиза "два в одном". Днем здесь умиротворяющая тишина и гости, неторопливо беседующие за бокалом вина. Ближе к ночи начинаются танцы, о степени веселости которых можно судить по записи на страничке заведения в соцсети: "Спасибо за то, что почти перестали тушить бычки в наши цветы".
Меню "Скотного двора" занимает одну страничку, а карта напитков — минимум 10. Еда подчеркнуто демократичная, здесь есть всего одно блюдо дороже 500 рублей. С напитками все далеко не так однозначно: бокал вина стоит как минимум 290 рублей, но есть бутылки и дороже 20 тыс.
Сервис здесь самый простой (а что можно еще ожидать от "Скотного двора"!): рекомендации официанта, татуировок которого хватило бы на картинную галерею, исчерпывались замечаниями: "Такой порцией особо не наешься", а на вопрос: "Какие у вас пхали?" — он в ответ уточнил: "Вы имеете в виду хлебцы?"
К кухне от шефа Александра Тихонова больше всего подходит прилагательное "симпатичная". Та самая овощная котлетка пхали (которая оказалась свекольной) дополняла тартар из говядины и чипсы из льна. Ярко, разве что в пхали особо не чувствуются орехи, но ведь никто здесь и не обещал кавказской аутентичности. Салат с копченой скумбрией замечателен прежде всего самой простонародной рыбкой, которая почему–то мало у кого выходит хорошо. Но однозначно подкачала вареная картошка, которая прилагалась к рыбе, салатным листьям, луку и соусу–пене: она будто осталась от вчерашнего ужина.
Суп с говяжьей щекой — фантазия на тему харчо: по первой ложке он кажется почти сладким, но потом все более явными становятся пряные ноты. Смею предположить, что данный суп должен быть незаменимым помощником при похмелье.
Орзо (300 рублей) сейчас можно встретить много где: пока не попробуешь, эту пасту действительно легко спутать с рисом. Здесь ее готовят с чеддером, перцами халапеньо и кровяной колбасой — кажется, примерно так и должен питаться какой–нибудь фермер.
На фото: Скотный двор
Ньокки с соусом из копченого сыра, уткой и грибами (350) вышли просто на загляденье. Несмотря на всенародную любовь к итальянской стряпне, ньокки в петербургских ресторанах порой напоминают — бррр — комочки из манной каши, а здесь текстура ровно такая, как надо. Но зубатка с киноа и кукурузой — это, пожалуй, именно то блюдо, в котором нежное, сочное и сливочное находятся в состоянии гармонии.
Если аппетит позволяет, то местными десертами пренебрегать не стоит. Блинный торт, прослоенный белым шоколадом и дополненный мороженым из зеленого чая матча и лимонным гелем, балансирует на грани сладкого и кислого, а что еще нужно, когда сидишь летом на веранде и даже можешь обойтись без пледа! До танцев еще далеко, можно не торопясь пить чай Намасте (190) и листать экземпляр "Скотного двора" Джорджа Оруэлла. В конце концов, заповедь "Все животные равны, но некоторые более равны, чем другие" по–прежнему актуальна.
