Режиссер "Шестого чувства" и "Таинственного леса" после временного погружения в мейнстрим в 2016–м выпустил свой первый сериал — "Уэйворд Пайнс", а также снял малобюджетный хоррор "Визит". Нынешний фильм — моноспектакль актера Джеймса Макэвоя, который играет человека с диссоциативным расстройством идентичности. Это когда в одном человеке живет сразу несколько личностей, каждая обладает собственным характером, привычками и даже физиологическими особенностями. Шьямалан признается, что взял самые удивительные примеры такого расстройства, соединив их в синтетическую художественную версию. "Эти люди не просто притворяются — их тело настолько верит в выбранную их сознанием роль, что меняет свой метаболизм", — говорит он. Это, видимо, и стало последним аргументом — тут кафкианское "превращение", ставшее почти обязательным элементом мистического триллера, не требует особенных объяснений — просто, как говорят в России, "такой человек".
С таким расстройством, которое само по себе является сюжетом, действительно можно делать что угодно. Но этот фильм не превращается в привычное противостояние терапевта и пациента (камертоном фильма становятся регулярные беседы героя и врача–психолога). Также он не превращается в американскую историю "победы над злом", хотя финал можно расценивать и так. Но на самом деле Шьямалан насмехается над этим шапкозакидательством: две из трех школьниц, которых герой похитил с неясной целью, поначалу бодрятся, произнося монологи в духе: "Мы должны быть вместе, мы это можем". Но мы видим, что эта модель "стойкости" в данном случае не оправдывает себя. Тут надо тоньше, словно бы говорит автор. С таким злом нельзя справиться одним махом, потому что тут, что называется, сама природа. Природа меняет лики — герой превращается то в старую деву, то в мягкого дизайнера, то в шепелявого мальчика лет одиннадцати, то в супергероя из комиксов.
Проще всего было бы отнести этот фильм к разряду сугубо американского кино, реакция на который тоже в своем роде "американская", полтора часа порезвиться в чужом культурном поле, наблюдая за этим как бы со стороны. Но если чуть–чуть пофантазировать, то эта ситуация раздвоения идентичности в русском контексте выглядит чуть ли не заурядной, а экстремальный случай героя — банальностью. Миллионы наших граждан страдают точно таким же раздвоением, и даже растроением. В зависимости от ситуации они представляют себя то советскими людьми, то постсоветскими, а иногда и вовсе фантастическими сверхгероями — агентами "тысячелетней истории побед", сквозными героями всех битв. Они не говорят, а как бы пророчествуют — от лица самой исторической правды. "Про нас про всех, какие к черту волки", — пел Высоцкий в конце 1970–х в "Охоте на волков — 2", в этом смысле российский зритель "Сплита" мог бы сказать о себе то же самое.
И вот этот фильм выглядит уж не столько как фантастический триллер, сколько как практическое психологическое руководство — как вести себя, как разговаривать и чего именно следует остерегаться, когда имеешь дело с массовой социальной диссоциацией, которая к тому же считается нормой. Это даже можно понимать как руководство для общения на высшем уровне — чтобы избежать еще большей беды. Нужно понимать, что ты общаешься не с одной личностью, а, скажем, сразу с тремя. И с каждой из них придется находить общий язык. Своевременное кино.
Читайте также:
Кино
Космос внутри. Рецензия на фильм "Время первых"
