Словом года, по мнению составителей Оксфордского словаря, стала "постправда". Этот термин, который на первый взгляд может показаться россиянам непонятным, на самом деле хорошо им знаком на практике. Кроме того, это же слово определило совсем недавно исход выборов в США и референдума в Великобритании.
Составители Оксфордского словаря в очередной раз выбрали слово года. Если в прошлом году такой чести удостоилось и не слово вовсе, а смайлик, изображающий смеющееся лицо со слезами на глазах, то в этот раз чести удостоился термин "постправда". С его помощью обозначают обстоятельства, при которых объективные факты являются менее значимыми при формировании общественного мнения, чем обращения к эмоциям и личным убеждениям.
Слово начали употреблять более 10 лет назад. Например, в 2004 году вышла книга Ральфа Кейеса "Эра постправды: обман и мошенничество в современном мире". Но по-настоящему "постправда" вошла в обиход англоязычной аудитории в 2016 году, после Brexit и начала активной и неоднозначной предвыборной кампании Дональда Трампа. Тогда появилось словосочетание "политическая постправда", часто употребляемое в СМИ по отношению к ситуациям, когда государственные деятели, взывая к эмоциям населения, пренебрегают фактами или даже искажают их.
Мистер Трамп и мистер Джонсон
В качестве примера приводят, в частности, заявления Дональда Трампа и его последующую победу. Если во время предвыборных дебатов Хиллари Клинтон указывала на те или иные факты из биографии оппонента, как правило открывшиеся недавно, то Трамп поступал иначе. Он часто комментировал истории, которые все почти позабыли, но на которые избиратели реагировали максимально эмоционально. Например, о состоянии здоровья Хиллари Клинтон он высказался лишь месяц спустя после того, как кандидат в президенты от демократов потеряла сознание, зато не забыл задать риторический вопрос: "Как же она будет управлять страной, если не может даже дойти до машины?" Пожалуй, президент со слабым здоровьем – это достаточно страшно, а Дональд тут же предлагал избавиться от страхов – выбрать кандидата с отменным здоровьем, почти размахивающего бумажкой о прохождении полного медобследования.
Читайте также:
Культура
"Спутник" вместо "хайпа"
Предлагал он и лекарства от других опасений: от страха перед большим количеством мигрантов – стену на границе с Мексикой, от страха войны – обещания наладить отношения с Россией. Адекватность планов и реальные перспективы остались за кадром, но это не главное. Уже после победы Трампа политологи не раз называли решение избирателей, проголосовавших за него, иррациональным. Но оно скорее было просто эмоциональным.
Говоря о политике постправды, СМИ почти так же часто, как и Дональда Трампа, упоминали только бывшего мэра Лондона и нынешнего министра иностранных дел Бориса Джонсона. Кстати, на их внешнее сходство журналисты тоже указывали не раз. Вторым символом эпохи постправды тот стал из-за активной поддержки Brexit: в ходе кампании за выход из ЕС Джонсона не раз ловили на искажении фактов и попытках играть на эмоциях граждан. Так или иначе, решение большинства британцев о выходе из ЕС, как и выбор Трампа американцами, было продиктовано в большей степени эмоциями.
Постправда по-русски
Если говорить о политической постправде в России, то можно, например, вспомнить, как Владимир Путин комментировал выход панамских архивов во время апрельской прямой линии. Тогда президент отметил, что опубликованные сведения не являются ложными, но затем вдруг заговорил об участии в расследовании "американских учреждений". Тогда в качестве примера он привел опубликовавшую документы немецкую газету Suddeutcshe Zeitung, которая, по его словам, входит "в медийный холдинг, в свою очередь принадлежащий американской финансовой корпорации Goldman Sachs".
"Везде торчат уши заказчиков, они торчат и даже не краснеют", – также заметил глава государства. Все, кто в панамские архивы (точнее, в то, что в них действительно фигурируют россияне) изначально верил не слишком активно, тут уж совсем убедились в том, что все в порядке. Все дело в каком-то политическом заказе, за которым стоят какие-то американские учреждения. Правда, в тот же день представители Suddeutcshe Zeitung очень удивились, услышав о своих связях с Goldman Sachs, и опровергли информацию, уточнив, что ни напрямую, ни косвенно издание никогда не принадлежало этой финансовой корпорации. Днем позже высказывался уже пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков, он извинился, назвал случившееся ошибкой и поспешил заявить, что виноват во всем, скорее всего, он сам: мол, не проверил информацию, прежде чем предоставить ее президенту.
Герои эпохи
Примеры российской постправды можно обнаруживать бесконечно. Из последнего – история о 28 панфиловцах, ярым защитником которой является министр культуры Владимир Мединский. История 28 бойцов, погибших, защищая родину, настолько красива, что в нее сложно не поверить. Сам Мединский уже назвал тех, кто не признает историю панфиловцев, "кончеными мразями".
"Мое глубочайшее убеждение заключается в том, что, даже если бы эта история была выдумана от начала и до конца, даже если бы не было Панфилова, даже если бы не было ничего, это святая легенда, к которой просто нельзя прикасаться", – говорил глава Минкульта.
К числу тех, кто считает историю 28 панфиловцев историческим фактом, относит себя и новый министр образования и науки Ольга Васильева, отмечающая, однако, что в истории "без мифологизации нельзя". Также министр образования говорила, что "без героев, без героического облика исторических персонажей нельзя обойтись". Конечно, нельзя без героев, даже если эти герои вымышленные. В эпоху постправды обязательно нужны свои герои.
