Рецензия на фильм "Коммуна"

Дания, 1970–е годы. Эрику и Анне (Ульрих Томсен, Трине Дюрхольм) достается в наследство особняк. Платить за дом с оранжереей дорого, и они решают устроить тут коммуну. Десяток тридцати–сорокалетних мужчин и женщин сообща пытаются интуитивно сформулировать правила общежития. Толерантность, права каждого — все вопросы решаются голосованием. Вскоре Эрик приводит в коммуну студентку–любовницу: зачем врать, зачем прятаться, если у него в доме и так "открытое общество"?.. Жене Эрика, Анне, женщине передовых взглядов, теперь предстоит сдать экзамен на толерантность: готова ли она принять любовницу мужа в качестве нового члена коммуны?.. Комната Эрика и его любовницы как раз над ее спальней, теперь там почти каждую ночь шумно, и Анна безуспешно пытается уснуть. Кстати, насчет коммуны — это была ее идея.

В конце концов Анна уходит из собственного дома, понимая, что так дальше жить не сможет.

Стало уже банальностью трактовать этот фильм как историю о кризисе толерантности в Европе, ведь именно в 1970–е она, словно героиня фильма Анна, сказала: "Приходите все!" — а теперь вынуждена уживаться с миллионами новых жильцов. Или — не уживаться. Впрочем, это очень российская трактовка, где пропаганда в последние годы оседлала тему краха европейских ценностей. Хотя какой здесь крах?.. Здесь, если посмотреть, напротив, добровольная жертва во имя блага других. И, что самое важное, жертва во имя той самой демократии. И коммуна с уходом Анны не заканчивается, как не заканчивается она, кстати, и после настоящей трагедии — смерти маленького сына других жильцов коммуны. Жизнь продолжается, а на фоне этих драм развивается другая история — более счастливая — любви дочери Эрика и Анны.

Тут гораздо важнее, конечно, не кризис, а то, как люди с ним справляются. Как умеют находить общий язык, избегать прямых столкновений. Быть вместе в радости и горе. И — что важно — все проявляют чувство такта: даже там, где, кажется, не спасает ничего. Европейский талант, вероятно, состоит в "умении жить". Не в вульгарном советском смысле, не в смысле "доставать дефицит". "Качественное проживание жизни" — есть такой термин у психоаналитика Эриха Фромма. Ради этого "качества" нужно быть готовым работать и идти на жертвы, как, например, Анна. Но главной ценностью остается именно счастье других, а не собственные обиды или месть.

Томас Винтерберг, представитель "Догмы 95" (авангардное кинематографическое движение, объединившееся под знаком "возвращения к герою", первым эти принципы сформулировал Ларс фон Триер), предлагает нам семью не в качестве социальной метафоры, а в качестве метафоры человеческой. Он говорит о принципиальной хрупкости отношений. Собственно, демократия тоже очень хрупкая вещь. Коммуна несколько раз находится, что называется, на грани, и только какие–то мелочи — вовремя сказанное слово поддержки, помытая тарелка или пододвинутый стул — оказываются тем, что в результате спасает весь проект от краха. Современное европейское общество точно так же существует на грани — особенно в последнее время, и эта хрупкость многими у нас понимается как слабость. Люди действительно слабы, но каждый из них способен принимать самостоятельные решения — и готов нести за них ответственность. В этом, брат, сила, а не в том, о чем ты подумал.