"ДП" решил объяснить, на что на самом деле тратят деньги, предназначающиеся на уборку дорог, почему из года в год не хватает техники, реагентов и дворников, а также как в голову чиновников приходят светлые мысли и инновационные идеи.
В этом году на уборку дорог в Петербурге выделили 6,5 млрд рублей. При этом комитет по благоустройству сообщил, что применил новшество: дороги посыпают смесью, где не более 10% соли, а все остальное — песок. Раньше снег таял из-за соли. Теперь же его нужно собирать и вывозить. Это в разы увеличивает объемы работы для предприятий: им нужно больше техники и больше дворников. Многие с трудом справляются с поставленной задачей.
Руководители предприятий в неофициальных беседах говорят, что опасаются оказаться на грани банкротства в конце этого зимнего сезона. А еще они проклинают главу комитета по благоустройству Владимира Рублевского и считают, что он плохо знаком со спецификой уборочных работ, иначе не требовал бы выполнять работы стоимостью 15 млрд рублей за 6 млрд рублей.
Впрочем, у процесса уборки есть и теневая сторона, которая, в отличие от соотношения соли и песка, годами остается неизменной, говорят бизнесмены, знакомые с процессом уборки дорог. Впрочем, мы не будем утверждать, что описанные ниже примеры практикуются в Петербурге. Предлагаем считать, что это история про один российский город.
Прием 1. Сделать технику - запчастями
В одном городе однажды, в 2010 году, купили уборочную технику от иностранного производителя на 5 млрд рублей. Поставщиком выступила одна крупная компания, которая брала за свою технику в 5 раз больше, чем российские производители точно такой же техники. Год был удачный, тренд на импортозамещение в стране отсутствовал, как и тренд на экономию в принципе. И чиновники сказали российским поставщикам как есть: "Техника ваша низкокачественная, так что мы купим иностранную". И купили.
Прошло 5 лет, и тренд на импортозамещение появился вместе с вынужденной необходимостью экономии. Техника 2010 года начала ломаться, а детали иностранного производителя нынче стоят целое состояние, поскольку ценники у него — в евро. Если эти детали покупать, то ни на какие другие радости денег уже не хватит.
Впрочем, из любой неприятной ситуации российский чиновник и приближенный к нему предприниматель всегда могут найти выход. Если в наличии имеется две одинаковые машины иностранного производства, значит, одну из них можно использовать в качестве запчастей. Тогда и покупать запчасти не придется. Вернее, можно формально отчитаться об их покупке, а фактически потратить деньги на что-нибудь более приятное.
Правда, получится, что на дорогах трудится не две машины, а только одна, и это даже будет видно на интерактивной карте. В нее, кстати, в ту давнюю пору тоже вложили не один миллион рублей. Но в этом случае можно сослаться на то, что GPS стоит не на каждой машине, потому не все они на карте и отображаются.
Омрачает это гениальное решение один факт: запчасти, извлеченные из второй машины, однажды тоже сломаются. И вот тогда придется покупать новые. На евро. Или на рубли — новую российскую машину, что тоже недешево, когда не так давно уже потратил 5 млрд рублей на такую же закупку.
Прием 2. Считать то, что невозможно посчитать
Разбрасывание пескосоляной смеси — неотъемлемая часть уборки города. Этот процесс выполняют дворники, но в большинстве случаев — специализированная техника. В ней песок закладывается в одно отделение, соль — в другое. Посчитать соотношение одного и другого с точностью до процента на практике невозможно, говорят специалисты.
Обычно соотношение оценивают частями, например, "один к четырем": тогда в отделение с солью кладут одну часть из пяти, а в отделение с песком — четыре части из пяти. Проконтролировать, кто и сколько положил соли — 10%, 5% или 3%, — вряд ли возможно. Такой математической точности система не предполагает. Так что процентовка к практике прямого отношения не имеет. Песка, к слову, в одном городе всегда клали довольно много, как раз в соотношении пять к одному, где одна часть — это соль.
К практике имеет отношение тот факт, что соль гораздо дороже, чем песок, и если перейти на песок, то вроде бы можно сэкономить. Так мог бы рассудить рачительный чиновник. Но, с другой стороны, песок расходуется в гораздо больших объемах, чем соль. Он быстро исчезает с проезжей части и с тротуара, оставаясь на шинах автомобилей и подошвах ботинок. Так что, если посыпать дорогу песком, то это нужно делать гораздо чаще, чем посыпать ее солью. Кроме того, песок, в отличие от соли, не топит снег, а значит, его нужно вывозить. А техники все меньше и меньше, как мы поняли из предыдущего пункта. Так и получается, что рассказать можно красиво о процентах и глобальных планах по вывозу снега, но на практике они будут воплощаться лишь частично.
Прием 3. Ссылаться на прошлогодние запасы
Если за сезон весь песок и соль израсходовать не получается, они остаются про запас. Всегда можно ссылаться на прошлогодние запасы, если возникают вопросы о скромных закупках этого года. Вот только соль имеет свойство замерзать и портиться на складах, где ее сохраняют.
Чтобы извлечь и использовать замерзшую соль, нужны специальные дробилки. Во-первых, их нужно достать, во-вторых, пригнать на склад, в-третьих, успешно провести дробление. Иногда проще не делать этого и управляться с той свежей солью, что есть.
Да и перспектива возиться с дробилками из года в год заставляет руководителей предприятий избавляться от соли полностью в том сезоне, в котором она и была куплена. Так что запасы — вещь абстрактная и очень трудно проверяемая.
Прием 4. Завышенные данные в отчете
Предприятие сдает заказчику — чиновникам курирующего комитета — промежуточные отчеты о выполненных работах. Например, если на город обрушился сильный снегопад, нужны дополнительные дворники. В отчетах их называют "специалистами ручного труда".
Предприятие отчитывается о привлечении 100 таких специалистов на определенную сумму, например. Проверить, сколько на самом деле вышло дворников, практически невозможно. При большом желании контролирующие чиновники могут углубиться в вопрос и обнаружить, что объемы уборки больше похожи на работу 20 человек, а не 100. Но есть верный способ отбить такое желание.
Контролирующий орган принимает отчет о 100 дворниках, выдает бюджетные деньги за их работу предприятию. Часть этих денег предприятие направляет на оплату труда реально работавших 20 дворников, остальные деньги использует для того самого "отбивания желания" у заказчика сравнивать объемы заявленных и выполненных работ, а также для своих личных нужд.
Та же схема применима к закупкам запчастей, смесей и колес, но в этом случае работает сложнее. Ведь наличие приобретенных деталей проверить проще, чем количество дворников, подметавших снег. Через день подметенные участки покрываются новыми сугробами, и на их уборку снова можно привлекать тем самые "100 человек".
Прием 5. Не допускать чужаков
Чтобы все вопросы решать в узком кругу и не выносить сор из избы, круг должен оставаться действительно узким. Добиваться этого непросто, потому что — вот незадача — несколько лет назад президент Владимир Путин распорядился сделать конкурсы на уборку улиц в России прозрачными и доступными бизнесу. Пришлось госпредприятиям менять форму собственности. Впрочем, они продолжили принадлежать городским администрациям.
Однако теперь предприятиям приходится соревноваться за бюджет на конкурсной основе. Везенье в том, что предприятий достаточно много, поэтому они успешно составляют конкуренцию друг другу, понимая, где и кто должен победить. Если вдруг появляются еще какие-то претенденты, их просто не допускают к конкурсу.
Больше того, победив, предприятия начинают по-дружески брать друг друга на субподряд. Дело в том, что изначально конкурс должен быть максимально дорогим, чтобы небольшие компании даже не думали подавать на него заявки. Для этого работы в нескольких районах объединяют в один лот, несмотря на то что делать это запретила ФАС России. Победитель затем работает в том районе, где и привык, а остальные районы отдает на субподряде госпредприятиям, которые всегда работали в них. Вот такая тяжелая жизнь у предприятий, которые занимаются уборкой улиц в каком-то российском городе.
