В скором будущем Россию ждет юридическая реформа: в Госдуме началась подготовительная работа по созданию единого процессуального кодекса, снова поднят вопрос о новом Уголовном и других кодексах.
Накануне главы комитетов
Госдумы по конституционному, а также по гражданскому, уголовному и процессуальному законодательствам Владимир Плигин и Павел Крашенинников анонсировали начало работы по подготовке новых редакций российских кодексов.
Крашенинников сказал, что уже создана группа из депутатов и представителей Верховного суда, которая к концу года должна представить концепцию единого Гражданского процессуального кодекса, объединяющего нынешние ГПК, АПК и Кодекс об административном судопроизводстве (КАС). А Плигин — что в ближайшее время возможна разработка новых редакций УК и КоАП.
Объективная истина
УПК парламентарии не упомянули, но с большой долей вероятности можно предположить, что и он тоже подвергнется переработке. Само по себе движение в сторону создания единого кодекса заставляет вспомнить дореволюционную практику, когда существовал единый Свод законов Российской империи, включивший в себя Судебные уставы императора Александра II: учреждения судебных установлений (описывающие саму систему судоустройства), уставы уголовного и гражданского судопроизводства, а также о наказаниях.
Как раз на днях, выступая в Петербурге на слушаниях, посвященных 150–летию этой судебной реформы Александра II, глава СКР Александр Бастрыкин напомнил о своем видении изменений, а именно о фактической отмене презумпции невиновности и необходимости введения в правосудие принципа объективной истины. Которая, кстати, в Судебных уставах упоминается — "суд есть достижение правды, и решение суда будет тогда только справедливо, когда судьи при возникающем сомнении относительно факта могут… разрешить предмет спора на основании не формальной, но материальной истины".
Еще в феврале поправки об истине в виде поправок в УПК были внесены в Госдуму по поручению СКР, но, раскритикованные экспертами, пока они ждут своего часа.
Обратный курс
При объединении и переписывании кодексов следует ждать изменений. О деталях говорить пока вряд ли можно, и здесь многое будет зависеть от того, кому именно поручат курировать работу.
О новых редакциях кодексов впервые заговорили при президенте Дмитрии Медведеве, и тогда общим трендом была либерализация.
Следователям запретили возбуждать дела о неуплате налогов без согласия ФНС, наказания за экономические преступления смягчили, ввели такой вид наказания, как принудительные работы, расширили практику домашнего ареста. Предполагалось, что в этом направлении государство будет двигаться и дальше, были планы создания административных судов, где граждане могли бы судиться с государством.
Однако проект КАС как был принят в первом чтении в мае 2013 года, так и завис в Госдуме, а Госдума возвращает СКР право самостоятельного возбуждения налоговых дел.
После возвращения
Путина
в президентское кресло вектор развернулся, и теперь ожидать либерализации уже вряд ли стоит. Если будет учитываться в первую очередь мнение Бастрыкина, то наверняка, например, следователи перестанут быть участниками обвинения, став самостоятельной стороной процессов. Правда, на днях генпрокурор Юрий Чайка поднял вопрос о расширении полномочий своего ведомства, и спор прокуроров со следователями скажется и на будущих кодексах. В каком виде сейчас найдет воплощение проект создания административных судов, непонятно.
Процесс пошел
УК и КоАП в Госдуме — рекордсмены по количеству предлагаемых поправок, соперничать с ними могут разве что ПДД. Депутаты через одного считают нужным что–то подкрутить в российских уставах о наказаниях, причем всегда речь идет об ужесточениях наказания за то или иное нарушение или преступление или расширении их понятия.
Логично, что с этим валом законотворчества уже хочется разобраться окончательно, но в новые редакции, скорее всего, часть ужесточающих норм попадет.
Что касается процессуального кодекса, то можно предположить, что будут учтены предложения об упрощении ареста иностранных преступников и их счетов и активов, возможности преследования подозреваемых за рубежом, праве обжаловать решение, вынесенное в отсутствие одной из сторон, и так далее — все это инициативы, выдвигавшиеся в последнее время.
"Рождение нового процессуального кодекса — очевидный результат судебной реформы", — говорит сенатор Константин Добрынин.
По его оценкам, "при хорошей скорости работы на написание может уйти 2 – 3 месяца".
Вторая тема, отмечает Добрынин, "намного более сложная и затрагивает реформу уголовного судопроизводства — выступления коллег Чайки и Бастрыкина лишь подтверждают то, что уголовный процесс уже находится в стадии реформирования". Сенатор рассказал, что в Совфеде уже работают две группы.
Первая группа под руководством первого заместителя председателя комитета по конституционному законодательству и госстроительству Алексея Александрова разрабатывает новую уголовно–правовую политику.
"Один из вопросов, который мы обсуждали в рамках этой группы, состоял в том, надо ли создавать новый уголовно–процессуальный кодекс, сейчас мы пришли к пониманию, что нынешний УПК свой потенциал не исчерпал", — говорит Добрынин.
Вторая группа, с участием его самого, вместе с Федеральной палатой адвокатов России "поставила своей целью устранение уголовно–процессуальных абсурдов": "Основная задача — это воссоздание адекватного уголовно–процессуального законодательства, чтобы устранить ситуацию, когда Конституция сама по себе, а уголовный процесс сам по себе, когда судебная дискреция превращается в судебный произвол".
Одновременно
комитет Госдумы по конституционному законодательству Владимира Плигина одобрил, несмотря на отрицательное заключение правительства, законопроект депутата Владимира Поневежского о признании заведомо неправосудными любых решений иностранных судов по делам, которые в принципе относятся к компетенции российских судов.
Одним из последствий этого закона после принятия станет потеря возможности разбирать экономические споры в зарубежных судах, и единый процессуальный кодекс РФ станет единственным документом, описывающим возможности их разрешения.
