Ель, главный символ Нового года, достойна не только гирлянд и мишуры. Люди давно научились использовать полезные свойства этого дерева. Например, мастерить из него скрипки.
Интересный факт: ель, вырастающая из корней погибшего материнского дерева, по сути является тем же самым организмом. Это означает, что некоторые ели, растущие, скажем, в Баболовском парке Пушкина или в Павловске, генетически потенциально могут быть не менее древними, чем растущая в Швеции ель "Старый Тикко" возрастом 9500 лет, ведь на месте указанных парков со времён ухода ледника и тундры существовали еловые леса.
Эталон экосистемы
Всё многообразие экосистем наука описывает при помощи "экологического креста Сукачёва", в которой ельник–кисличник для нашего региона является центральной экосистемой. То есть старый еловый лес, где среди мха обильно растёт кислица и сопутствующие ей виды, — это климаксное лесное сообщество (конечная стадия лесной эволюции при условии неизменных условий) Невского края. Говоря упрощённо, это эталонная экосистема, к которой каждый раз возвращается нарушенная рубкой или пожаром территория.
Вырубка зарастает берёзой, осиной или сосной, а позже под пологом леса появляется ель, которая вытесняет остальные породы, и если буря, пожар, массовое размножение вредителей или человек не вмешаются в естественный процесс, то ельник–кисличник будет расти достаточно долго, лишь заменяя упавшие от старости ели молодыми, до тех пор пока у нас не сменится климат. Другие варианты экосистемы являются, так сказать, альтернативой ельнику–кисличнику, вызванной действием особых факторов. Если увлажнение слишком велико, то вместо ельника будет болото, если же перед нами голые скалы, то там закрепятся сосны. В связи с этим можно сказать, что именно ель — истинная царица и владычица наших лесов.
Многие обращали внимание, что в еловом лесу часто бывает много упавших деревьев, вывернувшихся из земли вместе с корнями. Это, так сказать, обновление леса через принцип елового домино. Ослабленные возрастные деревья становятся жертвой вредителей и падают. Однако корневая система елей, в отличие от сосен, поверхностная. Огромные ели выросли под защитой соседних деревьев, и когда в старом ельнике появляется брешь, ветер начинает расширять её. Так что практический совет: если рядом с вашей дачей в еловом лесу сделали просеку — будьте осторожны и не гуляйте там в ветреную погоду.
Музыка леса
Коль скоро ель главное дерево местных лесов, то очевидно, что человек давно выяснил все полезные и не очень свойства этого дерева. Первое, что приходит в голову, это применение еловых поленьев в качестве дров. Но романтично искрящие костры на свежем воздухе дают ответ, почему ель не годится для отопления помещений. Такие дрова быстро сгорают, а теплоотдачу дают невысокую.
Согласно легенде, искры, образовавшиеся вследствие сгорания еловых дров, однажды подожгли платье одной из фрейлин Екатерины Великой, после чего она велела заменить смолистые хвойные поленья ольхой, получившей вследствие этого прозвище "царские дрова".
Благодаря тому что еловую древесину образуют равномерно расположенные волокна (для сравнения: у берёзы от каждого крупного сучка расходятся "волны"), это дерево используют для изготовления музыкальных инструментов, имеющих особо чистое звучание. Так было раньше, когда Страдивари делал из древесины обыкновенной ели свои знаменитые скрипки, так же обстоит дело и сейчас. Большинство скрипок и роялей по–прежнему изготовляют из того же материала, что и великий мастер.
Еловая кора использовалась для дубления кожи. Именно еловая древесина — основное сырьё для целлюлозно–бумажной промышленности. Канифоль и скипидар тоже продукты, которые даёт нам зелёная красавица. Разные части дерева используются в медицинских целях, в ветеринарии, для приготовления ванн и эфирных масел.
Нельзя не упомянуть важность ели как декоративного дерева, основы для защитных полос и инструмента санаторно–курортного направления. Лечебный эффект елового леса сходен с таковым у всех хвойных, которые выделяют убивающие и подавляющие патогенную микрофлору в воздухе фитонциды больше лиственных растений. В этом плане в наших широтах по "обеззараживающему эффекту" ель превосходят только можжевельник и сосна.
Рождественское дерево
В новогодние и рождественские праздники люди украшают город и свои квартиры елями. Зачинателем этой традиции в России был именно Санкт–Петербург.
В допетровской России ель была символом дремучего леса, но Пётр Первый 20 декабря 1699–го (через год после переноса празднования Нового года с 1 сентября на 1 января) навсегда изменил восприятие этого дерева, сделав его спутником праздника. Поскольку Санкт–Петербург на тот момент ещё не был даже основан, первым масштабно украшенным еловыми ветками русским городом стала Москва. Однако после смерти Петра Великого украшение улиц хвойной растительностью сошло на нет. Исключением были только питейные заведения, где предписания Петра об использовании в убранстве ёлок продолжались выполняться, тогда как все другие учреждения о них забыли.
Возрождать петровское начинание стала Екатерина Вторая. При ней ёлки украшались конфетами, орешками и фруктами. И уже в 30–40–е годы XIX века, когда город на Неве в полной мере блистал столичным лоском и мог задавать моду остальной России, ёлка стала восприниматься как модный аксессуар праздника, а не прихоть царя–плотника. Тут сыграли свою роль несколько обстоятельств: время, изгладившее негативный статус ёлки, присущий древнерусской традиции, столичный статус ёлочных мистерий и то, что Петербург всегда был альтернативной русской Европой.
Очевидно, что немалую роль в популяризации ёлочного убранства сыграло наличие в столице большой немецкой диаспоры, которая поддерживала традиции своей прародины.
Но для того чтобы праздник стал народным, требовалось знаковое событие, которое позволило бы выйти ему за пределы диаспоры и царских забав. Скажем, организованная императрицей Александрой Фёдоровной первая детская ёлка в 1828 году всё ещё оставалась мероприятием для избранных. Но поступок монарха вызвал подражание, и ряд вельмож на следующий год повторили начинание императрицы. Ассоциации с ёлкой с каждым годом становились всё более позитивными.
Событием же, запустившим праздник "в народ", стала первая публичная ёлка в 1852 году, которую поставили на Екатерингофском вокзале, сделав стержнем мероприятия, в том числе с музыкой и танцами. И эта первая публичная ёлка уже была украшена, по словам очевидцев, кусочками разноцветной бумаги (ёлочные игрушки в современном виде появились позже, уже к концу XIX века). Мероприятие прошло с успехом, семя было брошено в уже удобренную почву — рост популярности праздника увеличивался в арифметической прогрессии.
