Опрошенные "ДП" социологи оценили возможность усиления протестной повестки и начала народных волнений в Петербурге.
Предъявление QR-кодов со 2 января стало обязательным в заведениях общепита и непродовольственных магазинах Петербурга. Пока большинство ресторанов и торговых точек справляются с руганью, подлогом и очередями на проверку QR-кодов, чуть больше сотни других открыто заявили об игнорировании новых требований. Во главе этого "антиковидного бунта" встал петербургский ресторатор Александр Коновалов, который год назад прославился "картой сопротивления", а теперь запустил сайт со списком заведений, которые готовы принять посетителей без сертификатов. На момент публикации в списке было 118 заведений, которые обещают при входе не спрашивать QR-код.
К слову, эта инициативность заметно облегчает работу Смольного, который взял на вооружение сайт с названиями баров и магазинов, игнорирующих QR-код, и регулярно проводит по ним рейды. В свою очередь, прокуратура Петербурга отреагировала на бойкот заведений, напомнив бизнесу о привлечении к административной и уголовной ответственности за нарушение режима QR-кодов и иных ограничительных мер.
Тем не менее, во многих случаях режим QR-кодов соблюдается формально, либо не соблюдается вовсе. Ранее корреспондент "Делового Петербурга" опросил более десятка жителей города, посещавших кафе и рестораны на праздниках. Общее мнение — QR-коды спрашивают примерно в половине случаев. А спросив, зачастую даже не сканируют. Даже в тех магазинах и заведениях общепита, где посетителей просят предъявить QR-код, далеко не всегда проверяют личность покупателя. Этим пользуются многие петербуржцы, которые посещают заведения по чужим QR-кодам.
При этом, как отмечают эксперты, негативное отношение горожан к QR-кодам не всегда равно неприятию вакцинации. Старший научный сотрудник Социологического института РАН Мария Мацкевич обращает внимание — скепсис к новому режиму исходит не только от посетителей и покупателей, но и от тех, кто должен проверять наличие QR-кодов.
"Более того, в отличие от других стран, у нас эта практика не принята даже теми, кто вынужден проверять исполнение требований. Это игра, в которой по обе стороны есть взаимное понимание тщетности этой меры. Процедура проверки QR-кодов исполняется с отстранённостью, люди по обе стороны показывают, что это не их инициатива, в отличие от той же вакцинации. В случае конфликтов, люди, несущие роль проверяющих, извиняются за свои действия, что несравнимо, например, с инспектором ГИБДД, который штрафует нарушителя за правонарушение. В случае же с кодами, пока эта мера больше похоже на игру по интуитивно понятным всем сторонам правилам", — говорит Мацкевич.
И хотя эксперты сомневаются, что сами по себе QR-коды могут стать спусковым крючком для начала народных волнений, но в текущей ситуации рост недовольства заметен на бытовом уровне и без социологических замеров. Исполнительный директор консалтинговой компании "Решение" Владимир Сократилин отмечает, что уровень социальной напряжённости редко определяется каким-то одним фактором, чаще всего это комплекс причин. Тем не менее, в общественном сознании все эти факторы формируют образ, который описывается на бытовом уровне термином "несправедливость". По мнению Владимира Сократилина, дело не в том, что не растут или даже падают реальные доходы населения, а в том, что причина этого падения представляется большинству населения "результатом неправильных действий властей".
"Социальная напряжённость не обязательно означает, что люди непременно выходят на улицы и протестуют. Однако, чем выше уровень социальной напряжённости, тем выше вероятность социального взрыва. Если есть возможность и каналы для взаимодействия власти и общества, то самое опасное, что может ожидать страну — это политический кризис. А вот, что бывает, когда каналов для договорённости нет, мы наблюдаем в Казахстане. Власти Казахстана ведь удовлетворили требование населения об отмене повышения цены на газ, вот только договариваться было непонятно с кем и как. А какие лидеры могут выдвинуться на волне социального протеста предсказать трудно, а ещё труднее предсказать как они себя поведут. Вспомним, что и планы В. И. Ленина, прибывшего в Петроград весной 1917 года с удивлением воспринимали даже некоторые его сторонники-большевики, а многие интеллектуалы воспринимали его как маргинала и чудака", — рассуждает собеседник "ДП".
Введение QR-кодов, которое формально декларируется как механизм снижения распространения вируса, а на самом деле очевидно преследует иные цели, также становится фактором раздражения. "Но мы понимаем, что вакцинированные и повторно заразившиеся люди являются распространителями инфекции. Таким образом, QR-коды — это просто способ стимулировать население к вакцинации. В результате общество получает дополнительный сигнал о том, что власти их обманывают и манипулируют ими в жизненно важном вопросе. Такая непоследовательная и непрозрачная позиция власти доверия к ней со стороны населения не добавляет, а скорее подрывает", — говорит Сократилин.
Мария Мацкевич полагает, что на массовом уровне пока неочевидно во что может вылиться недовольство QR-кодами, поскольку нет организующей силы, которая помогла бы людям осмыслить и политически оформить своё недовольство. В то же время, на индивидуальном уровне всё чаще встречается агрессивная реакция, что усугубляет поляризацию общества.
"В противостоянии таким крупным проблемам, как пандемия, люди могут проявлять либо крайний индивидуализм, либо солидарность. Пока наше общество демонстрирует крайнюю степень индивидуализма и разобщённости", — отмечает социолог.
Владимир Сократилин добавляет, что в подобной ситуации складываются благоприятные условия для того, чтобы неожиданные люди могли необычайно быстро оказаться очень известными и популярными: "Например, владелец баров и организатор "барного сопротивления" Александр Коновалов не политический деятель, а, скорее бизнесмен. Но за его активностью с интересом следит всё больше и больше людей, независимо от отношения к нему".
