Моя знакомая, преподавательница музыки, в панике прислала сообщение: её на месяц заблокировал фейсбук! Она приняла участие в дискуссии по поводу дворца в Геленджике — может, в запале на какую–нибудь не ту кнопку случайно нажала?!
Я расхохотался, потому что меня фейсбук блокировал несколько раз, несмотря на предосторожности. Например, за употребление слова "ковидиот", убрав мой пост за "оскорбительную лексику". Думаю, что и музыкантша в сердцах послала кого–нибудь к чёрту, — и черт её в ответ боднул.
Санкции, обратите внимание, вводятся не по существу вопроса: вряд ли фейсбук сознательно поощряет ковидиотов, призывающих плевать на маски, локдауны и жить, как будто пандемии нет (хотя по факту получается именно так). Просто у фейсбука есть робот, который трудолюбиво и тупо отслеживает всю эмоциональную лексику, начиная с "идиота" и заканчивая откровенно обсценной. Возможно, слово "тупо" тоже внесено в стоп–лист, и меня при попытке запостить в фейсбуке этот текст заблокируют снова. Ничего личного, такой алгоритм. Аналогично работают роботы и в твиттере, и в инстаграме. В последнем у меня однажды убрали снимки из Эрмитажа за "непристойность" изображений. Ни в одной из этих сетей оспорить блокировку нельзя: третейского суда не предусмотрено. А был бы предусмотрен, захлебнулся бы в жалобах. Поэтому сегодня приличному человеку быть хоть раз заблокированным сетями — это как угодить в автозак. В инстаграме все научились блокировки обходить (заблюривая соски на грудях позировавших художникам одалисок, после чего те действительно выглядят непристойно) — ну, значит, научимся блюрить слова.
А вот отношения к блокировкам разное. Поскольку фейсбук — сеть американская, адепты самодержавия, православия и народности кричат о либеральной цензуре. Их противники резонно замечают, что даже пожизненная блокировка — детский сад на фоне русской реальности, когда за репост и лайк сажают тюрьму. А я как кот Васька: слушаю всех, но при этом с Нового года жёстко контролирую комментарии в своих ЖЖ, фейсбуке и на ютьюб–канале. Хотя, когда заводил там аккаунты, клялся никого не банить и комменты не тереть. Мой ворот — тефлоновый, брань на нём точно не виснет, и мне казалось важным не ублажать себя мнениями лоялистов, а видеть картину умов в целом.
Сейчас я понимаю, что был, как ковидоотрицатели, — и–ди–о–том. Я получал не картину мира, а тысячи глупых воплей от анонимов. Которые шалели от возможности безнаказанно выкрикнуть на весь мир свои глупости ("Афтар, многабукв!"). Раньше их уделом были сплетни да надписи на заборе. Но потом им пофартило в результате революции, заключавшейся в том, что интернет допустил публичную информацию без модерации. Мир до сетей ведь всегда пропускал такую информацию через фильтры: через редакции, издательства, учёные советы, на худой конец — через обкомы и цензуру. Сети от этого отказались, поскольку имели иллюзию (ту же, что и я), будто свобода информации приведёт к расцвету мысли: ну привела же эволюция к появлению человека. Она — да, привела, но перед тем породила столько чудовищ! То же и с сетями. Сейчас наступает следующий этап эволюции: соревнование не столько воплей дураков в громкости, сколько разных вариантов модерации. Использование роботов, то есть реакция на слова и картинки вне контекстов и смыслов, — это один вариант. Обучение роботов на уровне смыслов — это другой.
Принудительное ограничение прав блокировки для сетей–монополистов (по принципу антитрастового законодательства), обязательное введение для спорных случаев третейских судов — это третий. Усиление госцензуры и уголовного преследования по русской, иранской или китайской модели — четвёртый. Персональное модерирование, которое лично я намерен только усилить, — пятый. И его усиливаю, кстати, не только я. Вот бесстрашная Божена Рынска недавно задала в фейсбуке вопрос, связанный с ковидом, и грозно предупредила, что будет жестоко банить всех, кто отвечает не по делу. И шинковала, как тяпкой капусту, всех, кто предупреждением пренебрёг. Результат меня впечатлил: никаких обычных глупых выкриков, всё исключительно по делу.
В общем, сетевая эволюция вступила в новую фазу, и горе тому, кто это не понял. А во что эта новая фаза выльется — тут, как говаривали в финале фильма "Ирония судьбы", "поживём — увидим".
