Цены на продовольствие — на рекордном за 6 лет уровне.
Индекс продовольственных цен, рассчитываемый ООН, подскочил в январе ещё на 4,3% после короткой декабрьской передышки, а год к году достиг 10,6%. На пиковых с 2014 года значениях сейчас все ключевые agricultural commodities — кукуруза, соя, пальмовое масло, сахар и зерно. Цены ещё не достигли уровня продовольственного кризиса конца 2000–х годов, но траектория роста вызывает беспокойство.
Причин, как водится, несколько. С одной стороны, недопроизводство в США, с другой — сверхпотребление в Китае (пандемия вообще побудила многие страны нарастить свои запасы). В–третьих, урожаи губят засушливая погода в Южной Америке и проливные дожди в Индонезии и Малайзии. Россия, кстати, тоже приложилась, когда ввела квоты на экспорт зерна, чтобы защитить внутреннюю продовольственную инфляцию.
Не последнюю роль играют и глобальные настроения на рынках commodities. Достаточно посмотреть на стоимость нефти, чтобы понять простую технологию, как "всплывают" на глобальных биржах напечатанные доллары. Экономика ещё даже близко не восстановилась, а бочка уже $60. И пусть продовольственные цены обычно куда меньше "согреты" вниманием трейдеров, общие настроения биржи не могут совсем пройти мимо.
Это к вопросу о том, как замечательна американская помощь гражданам, облюбовавшим в последний год мировые биржи. Доллары раздадут американцам, а голодать потом будут… ну вот русские, например. Как предупреждает ООН, больнее всего рост цен ударит по бедным странам. Мы вроде на словах–то не бедные, шестая экономика мира, но стоит сравнить расходы на продовольствие, и всё станет ясно. В США и Европе они составляют 6–10%, а у нас — свыше 40%. Министр экономического развития Максим Решетников уже заявил, что рост мировых цен — "главная зона риска для роста доходов населения". Хотя не только население, если что, будет отдуваться. Центробанку тоже придётся что–то думать, ежели официальная инфляция будет стабильно превышать таргет в 4%. А это уже макроэкономика.
Здесь нужно вообще остановиться и немного задуматься. Мы в РФ как–то привыкли с иронией относиться к заявлениям бюрократов ООН о том, как нам нужно зеленить экономику и сокращать парниковые газы. Льды там какие–то тают на Севере — кому от этого хуже? Уж явно не Петербургу, где уже привыкли к мягкой зиме и теперь вот морщатся от 15–градусных морозов. "Глобальное потепление, какое глобальное потепление? Скорей бы уже", — думаем себе мы.
Но давайте вспомним: при слове "пандемия" мы тоже хмурили брови. Беспокоиться из–за атипичной пневмонии в какой–то момент стало просто моветоном — ну понятно же, что заговор мировой фармы, да? А вот пришёл 2020 год и всем нам всё разъяснил (ладно, на самом деле не всем).
Так вот, климатические изменения тоже не обязаны явиться в мир фильмом–катастрофой. Просто где–то пересохнет, а где–то перельёт — и цены попрут вверх, разбалансируя мировую экономику. Со временем это будет случаться всё чаще и чаще. Как это может изменить исторический процесс, спросите у древних римлян.
Поэтому слиток золота всем хорош для долгосрочной инвестиции, но в случае крайней нужды у него есть один существенный недостаток. На хлеб его не намажешь и суп не сварить. Сравнение не покажется таким абсурдным, если перечитать "Окаянные дни" Бунина — в Петрограде 1918 года много узнали о том, что такое "справедливая" цена. Пока что это не более чем лирика, слава богу. Но задуматься о вечных ценностях всё–таки стоит.
