Они там сдурели, что ли?!
Завод BMW в Мюнхене прекращает выпускать двигатели внутреннего сгорания. В других городах их производить (пока) будут, но в бээмвэшной столице — нет. Взамен налаживают производство электродвигателей. Всё идёт к тому, что с 2035 года в Германии бензиновые автомобили запретят.
Я говорю: сду–ре–ли, потому что умею читать ваши мысли. Это же немыслимо, верно, — всех пересадить на электромобили?! Я знаю все ваши наиразумнейшие аргументы против. Электромобили не сравнятся с обычными в дальности поездки — раз. Два…
Проблема в том, что это аргументы из русской, а не немецкой реальности. Вообразите Невский проспект вообще без машин. Вы скажете, что это невозможно: "город умрёт" и всё такое — верно? Но в том немецком городе, где я живу, по главной улице ездят только трамваи, такси и велосипеды. Велосипед тут вообще главное средство передвижения. Зато воздух свеж, как поцелуй ребенка. Ни грязи, ни пыли, ни луж, и 30% города — леса. Вообще другая реальность. "Зелёный мир" — это не только Грета Тунберг и те безумцы, что разбили палатки "эколагеря" у меня возле мэрии и живут в них пятый месяц. Это возврат из города в деревню без потери городских удобств.
Когда в Германии я читаю новости из Петербурга — вот, свежая о том, что Приморский район лидирует по строительству крупных жилых комплексов, на них повышенный спрос, — то холодок щекочет темя. В том немецком городе, где я живу (по цифрам — русский облцентр: 300 тысяч жителей), на строительстве человейников обожглись в 1970–х: это создало больше проблем, чем решило. И сегодня здесь жилкомплекс — это несколько корпусов в 3–4 этажа, перемежаемых двухэтажными виллами. У квартир на первом этаже — собственные террасы, на последнем — сады на крышах. Все жарят шашлыки и знакомятся на общих площадках: социальные зоны и садовый дизайн закладываются в план строительства примерно так же, как электрические мощности. Да, я могу легко привести сто резонов, почему такое строительство невозможно в принципе. У меня в городе огромный дефицит жилья (на просмотр квартиры приходят 15–20 желающих). Прямой смысл строить тридцатиэтажки: максимум эффективности! Но дома строят вдесятеро ниже. Зато — невероятный уют, по весне цветёт миндаль, на балконе висит гамак, и летом я купаюсь в ручье, бывшем когда–то фабричной сточной канавой. А в соседнем ручье тягают форелей. И это центр города. Применительно к Петербургу — Выборгская сторона.
Очень многие вещи в Европе кажутся русскому человеку экономически дикими, бессмысленными, затратными — потому что сильно отличается целеполагание. Ради чего, скажем, в Штутгарте пару лет назад установили уличные воздухоочистители? Почему Европа терпит понаехавших тут — других рас, исповеданий, культур? Да ради того же: чтобы жилось, как в деревне, но при этом в единстве со всем миром.
В итоге ким–чи и пак–чой я закупаю в азиатских шалманах, к туркам иду за ягнятиной, в русском магазине беру ряженку и солёные грузди — ну а пиццей из дровяных печей меня обеспечивают итальянцы, осевшие в Германии после миграции 1950–х. Город малоэтажный, велосипедный, утопающий в зелени, с животными (ко мне зайцы–белки прибегают, и ежи по ночам шуршат), с кухнями всех народов мира — это и есть европейская урбанистика будущего.
В России с этой точки зрения не хватает не денег, а широты мечты. Для чего вообще нужны города? Чтобы зарабатывать деньги? А для чего эти деньги — чтобы стоять в пробках? Какие вообще у вас жизненные приоритеты? Ответьте — и тогда окажется, что рентабельность, прибыль, а также понятия нормы и безумия утрачивают привычные очертания — и п(р)оявляются контуры нового дивного мира. Да, это экономически странный мир, потому что дешевле добывать энергию из нефти, газа и угля (Германия до сих пор крупнейший импортёр угля из России).
Но вдоль немецких железных дорог год от года растут (свободная земля — дефицит!) поля солнечных электростанций: к 2030 году доля энергии из солнца, ветра и биомассы должна достигнуть 65%. Потому что таковы приоритеты.
Мне жалко, что даже в Петербурге никто не ставит сносящих голову задач, связанных с изменением качества жизни. Например, по превращению каменных мешков времён Достоевского в городские сады (а было бы круто!).
Да, я знаю, что вы мне скажете (я же умею читать ваши мысли): эка сравнил 300–тысячный городишко с 5–миллионным! Хорошо: убедили. Но тогда Илон Маск высадит на Марсе сад, а питерцы так и останутся в городе, заточенном под рентабельность и выхлопные газы.
