В сентябре 2011 года, 9 лет назад, недовольные американские массы захватили Уолл–стрит. С Occupy Wall Street началась череда протестов, которые вспыхивают то тут, то там и в ходе которых народ чего–то требует, но не очень понятно — чего именно. Частота протестных выплесков нарастает. Нас это тоже вряд ли обойдёт.
17 сентября 2011 года протестующие захватили парк на Манхэттене и удерживали его 2 месяца. Потом полиция лагерь фрондёров ликвидировала, но недовольные ещё несколько раз его отбивали.
У протестующих был слоган: "Нас — 99%" (это про то, что у 1% населения и власть, и деньги, а у остальных 99% — то, что оставил им этот 1%.) Лозунги: "Берите налоги с богатых!", "Хватит!", "Приоритет людям, а не прибылям!", "Остановите эксплуатацию людей и планеты!"
То есть понятно, что это левые лозунги, но что из этого следует — не ясно. Как говорят у нас в таких случаях: где позитивная программа? Где конкретика?
Отдельные выступления под названием Occupy продолжались ещё 3 года. Потом всё затихло.
В 2018–м появились "жёлтые жилеты". Протесты начались с решения французского правительства ввести налог, из–за которого должен был подорожать бензин. От налога отказались. Но протесты продолжились. Сотни тысяч человек почти 2 года чего–то требовали.
Список требований очень большой (и никем не утверждённый — потому что лидеров нет). Вот немного: строить доступное жилье; проводить референдумы по инициативе народа; запретить лоббирование; выйти из Евросоюза; демонтировать с дорог камеры, которые не помогают предотвратить ДТП; запретить вредную пластиковую посуду; отказаться от ГМО и пестицидов; создать новые рабочие места; обязать производителей бытовой и др. техники давать на неё гарантию минимум до 10 лет и сделать так, чтобы на неё были запчасти; упростить судебную систему и сделать правосудие бесплатным…
Требования уже поконкретнее, чем у Occupy (особенно про камеры на дорогах и про запчасти к технике). Но в целом — разве это конструктив? Где позитивная программа?
В мае этого года в США начались протесты, известные как Black Lives Matter, — миллионы американцев говорят, что жизни чёрных важны, встают на колено и требуют расформировать полицию. Параллельно ещё памятники сносят нехорошим с нынешней точки зрения людям (рабовладельцы, изверги, империалисты).
Массам говорят: памятники–то вы зачем сносите? И как же это мы без полиции? Но массам бессмысленно такие вопросы задавать. Смешно требовать от народа конкретных программ. Массы не думают программами. Массы просто говорят: мир ужасно, невыносимо плохо устроен. И они эту свою боль относительно неправильного устройства мира и пытаются хоть кому–то передать.
Выступление Греты Тунберг — из этой же серии. Что говорит Тунберг — вы посмотрите, как в мире всё плохо. А вы только болтаете и лопаете лобстеров.
До этого похожее уже было, но давно — в 1968 году. Началось в Париже с ерунды — мальчиков не пускали в общежитие к девочкам. Обернулось баррикадами и красивыми лозунгами: "Ни Бога, ни господина!..", "Освобождение человечества будет всеобщим, либо его не будет…", "Счастье — это новая идея…", "Будьте реалистами, требуйте невозможного!"
А чем всё это закончилось — не столько ранним уходом де Голля (это сейчас вообще кажется неважной мелочью), а сменой морали. Как говорил очевидец тех событий, и после 1968 года у нас остались полицейские, которые бьют, врачи, которые не лечат, журналисты, которые врут, но после 1968 года мы это по крайней мере стали осознавать (мой вольный пересказ).
1968 год своими невнятными лозунгами тогда перевернул мир. Теперь мир опять стал неправильным. Его снова хотят поменять.
По интенсивности выступлений понятно, что напряжение нарастает. Происходит это не только в развитых странах. В неразвитых даже легче. Потому что в Белоруссии всё понятно: да, мир устроен неправильно, но в этом виноват Лукашенко. Поменяем Лукашенко — будет правильно. Там, где нет Лукашенко, сложнее.
Чёрт его знает, что с этой неправильностью мира делать, как её исправлять. Глобальных ответов нет. Есть частные теории. Вот, например, такая (её поддерживает модный философ Нассим Талеб): внести в жизнь правителей элемент случайности (сейчас правители вносят в нашу жизнь элемент случайности, а надо, чтобы было наоборот). Случайность эту можно реализовать, назначая на должности при помощи лотереи и лишая полномочий наугад.
Кстати, компьютерное моделирование, проведённое итальянцем Алессандро Плукино, показало, что добавление в парламент некоторого числа случайно выбранных граждан улучшает функционирование политической системы.
Вот до чего уже додумались ученые, вдохновлённые бессмысленными протестами.
