Прогнил донельзя. "Предсказания и откровения" AES+F в Манеже

В 2007–м выставка AES+F прошла в Мраморном. Она запомнилась — особенно губернатору Валентине Матвиенко, которой совсем не приглянулась скульптура азиатской девочки верхом на тираннозавре ("Первый всадник". — Ред.). Памятник установили было во дворе дворца, возле статуи Александра III, но по настоянию губернатора тут же спрятали в запасниках. Вскоре после проекта в Русском (ему принадлежит Мраморный дворец. — Ред.) в Новом музее современного искусства гастролировала видеопанорама "Пир Трималхиона", привезенная с премьеры на 53–й Венецианской биеннале.

Нынешняя выставка AES+F — большая ретроспектива, представляющая основные работы группы. Арт–квартет появился в 1995–м, когда к Арзамасовой, Евзович и Святскому присоединился Фридкес. На тот момент группе уже было чуть менее 10 лет. Арзамасова и Евзович занимались концептуальной архитектурой, Святский — книжным дизайном. Одним из первых их совместных проектов была книга–спектакль, созданная для театрального режиссера Анатолия Васильева. Ее с успехом показали в США. Фотограф Фридкес, снимавший для Vogue, Harper's Bazaar и ELLE, гармонично влился в коллектив. И "аесы" занялись теперь уже привычным для них делом — стали играть на страстях обывателей. Не наших родных, из Купчино и Черемушек, их зритель — средний класс Лондона, Нью–Йорка, Парижа и других мировых столиц. Как иностранцы, да еще выбравшиеся на Запад после падения железного занавеса, AES+F были очень чутки к западной конъюнктуре. Дети в модельном бизнесе, гибель принцессы Дианы, исламская угроза — темы, которые они взяли для своих проектов, держали на максимуме тиражи желтых газет. Причем иногда художникам удавалось не только попасть в новостной топ, но и угадать фобии, которым суждено было реализоваться в грядущих катастрофах. "Исламский проект" стартовал в 1996–м, когда в большинстве европейских и американских городов арабское и азиатское население беспокоило коренных жителей, но не более того. До 11 сентября было далеко, поэтому AES+F могли позволить себе обсуждать этот сюжет играючи. На их фотоколлажах венценосная голова статуи Свободы увенчана чалмой, над музеем Гуггенхайма гордо высится минарет, а Красную площадь, уставленную столбами, к которым пригвождены кисти рук, облюбовали бородатые мужики с автоматами. Эти недвусмысленные шутки на грани дозволенного принесли группе международный успех, а с ним и вошедшее в привычку умение разыгрывать из себя провидцев и оракулов.

Вот и выставка в Манеже названа просто и без ложной скромности — "Предсказания и откровения". Сколько в этом лукавства — судите сами. "Аесы", конечно, мало похожи на ветхозаветных пророков или заряжающих воду телевещунов. Они даже слишком усердны в профессиональном отношении к своему делу, граничащему с медийно–рекламным бизнесом. У группы есть отличная студия видеопродакшена, где также делают рекламу. И для московской арт–сцены это естественно. Позднесоветский духовидец и жрец иератизма Михаил Шварцман сделал официальную карьеру как руководитель одной из ведущих в СССР рекламных студий. Вот и "аесы" сочетают деловую хватку с судьбоносными прозрениями.

В Манеже можно увидеть работы начиная с 1990–х вплоть до недавнего времени, в том числе постановку оперы Джованни Пуччини "Турандот" совместно с режиссером Фабио Черстиче в Палермо. Привезли к нам и "Последнее восстание", представлявшее Россию на Венецианской биеннале 2007 года. Фотоинсценировки военных действий с участием подростков, имитирующие аллегорические неоклассицистские композиции, запоминаются жутковатым сочетанием китча и кошмара. Также запечатлеваются в памяти Allegoria sacra по мотивам Джованни Беллини и серия скульптур, вдохновленная "Апокалипсисом" Алена Лилльского. Но самым мощным проектом "аесов" по–прежнему остается "Пир Трималхиона" — притча о jet set туризме.

В шикарном отеле на острове группа отдыхающих — людей с белым цветом кожи — проводит досуг с полной самоотдачей. К их услугам всевозможные блага плюс горнолыжные трассы, бассейны и теннисные корты. Их обслуживает прислуга африканского, азиатского и латиноамериканского происхождения.

Люкс–сервис плавно переходит в сатурналии: богатые гости меняются ролями с персоналом, расслабляются все.

В персонажах этого спектакля узнаются актеры из русских сериалов, завсегдатаи fashion–тусовок и вечно молодая звезда советского кино Светлана Светличная.

Тоска и опустошенность, которыми веет от этих сцен, вызваны не столько тем, что героям никак не найти, от чего бы еще как следует отдохнуть, сколько ирреальностью мира развлечений. В нем живут как во сне, движения постояльцев и прислуги замедленны и неминуемы, как в непрекращающемся кошмаре.

В общем, если вы еще не осознали, как же все–таки прогнил западный капитализм, "аесы" убедят вас в том, что дело худо.

Станислав Савицкий, арт–критик