Очередной публичный спор между российскими чиновниками — на этот раз относительно угрозы роста инфляции из–за возможного использования средств быстро растущего в последнее время Фонда национального благосостояния — вновь привлек внимание к фундаментальным трендам российской экономики и к рискам, с которыми она сталкивается.
На мой взгляд, конкретно в этом споре правы те, кто не числит инфляцию среди важнейших проблем, на которые Кремлю стоит обpащать внимание. В среднем за 2016–2018 годы темп прироста цен составил 4,1% в год, а с начала 2019–го они повысились всего на 2,4%. Общее депрессивное состояние платежеспособного спроса, минимальная склонность бизнеса к инвестированию, продолжающийся отток капитала — все это приводит к тому, что повышение цен для большей части компаний равнозначно потере рынка. Именно поэтому сегодня инфляция практически целиком обусловлена действиями государственных компаний–монополистов: все прочие хозяйствующие субъекты лишены возможности "накручивания" цен. Если траты из ФНБ и могут создать дополнительный спрос, то только в сфере развития инфраструктуры, а это значит скорее обратное: получив госзаказы на часть своей продукции, металлурги и строители смогут ради сохранения рыночной доли даже снизить цены при прочих поставках, так что скачка инфляции ждать совершенно не стоит.
Важнее, однако, другое. Сегодня размер ФНБ вплотную приблизился к 7% ВВП, после чего возможно возобновление инвестиций из него в различные проекты (а если к концу года он, как допускают многие эксперты, при сохранении текущей профицитности бюджета достигнет 9%, то таковые начнутся почти наверняка). Между тем власть, на мой взгляд, сама не вполне понимает, что она намерена делать со своей "кубышкой". Обычно (как, например, в Норвегии) средства подобных фондов расходуются строго целевым образом — на поддержку пенсионных систем, а пополняются через эффективные инвестиции (суверенный фонд Норвегии сегодня владеет 1,4% всех обращающихся в мире акций и приносит среднегодовую доходность 5,8% в долларах за последние 20 лет). В России доходность ФНБ чудовищно низка: в прошлом году фонд, в котором на 1 января находилось 3,75 трлн рублей, заработал всего 70,5 млрд, или менее 2% годовых, причем в рублях. Обусловлено это, на мой взгляд, тем, что власти желают, как бы помягче выразиться… и денег "будущим поколениям" заработать, и проекты высокопоставленных друзей профинансировать. Однако эти задачи выглядят взаимоисключающими. Построив за деньги ФНБ новую ветку БАМа и даже завод по сжижению газа, будущих пенсионеров не облагодетельствуешь. Средства, вложенные в конце 1996 года, когда курс рубля к доллару составлял около 6 руб. / $, в индексный фонд акций, входящих в Dow Jones Industrial Average, приумножились бы к началу 2019–го в 58 (!) раз в рублевом выражении, а инвестированные в так и не достроенную за эти годы дорогу из Москвы в Петербург не принесли никакой доходности. Поэтому, мне кажется, если в правительстве действительно озабочены как инвестированием ФНБ, так и борьбой с инфляцией, вкладывать нужно по–норвежски: в развитые и устойчивые фондовые рынки, в число которых российский не входит.
А отечественные инфраструктурные монополии и олигархические группы должны вкладывать в свои проекты то, что заработали, а не замещать из бюджетных средств деньги, предусмотрительно выведенные за рубеж. Если принять такой подход, то, глядишь, и о качестве инвестиционного климата в стране придется задуматься — ведь в нормальной экономике на одних только государственных средствах далеко не уедешь…
