"Пикник" не на обочине. Лидер группы "Пикник" Эдмунд Шклярский о моде на рэп и внуках

10 апреля "Пикник" играет в Ледовом. Концерт в родном городе — насколько это волнительно?

— Концерт в родном городе действительно для нас традиционно более тревожный, чем обычные концерты. Дело не то чтобы в какой–то особой ответственности. Просто перед знакомыми больше волнуешься, чем перед людьми, которые, условно, живут в другом полушарии. Там не спросят, если что (смеется). Этот концерт для нас очень важный. Он пройдет в большом зале, поэтому делаем для него специальные увеличенные декорации, чтобы соответствовать размеру зала.

На сцене у вас всегда шоу. Что нам ждать в этот раз?

— Мы вводим в сценическое действо предметы и декорации, которых не было раньше. Например, лазер. Он появится во время исполнения песни "Сияние" (так, кстати, называется и сам концерт). Будет большое электрическое лицо, которое постепенно соберется из разных частей. Поющий рот у нас уже был, а тут целиком, все как полагается: глаза, рот, нос. Только ушей не будет. Рот будет петь, глаза моргать. И, конечно, под песню "Глаза очерчены углем" на сцену традиционно выйдет девушка–виолончель. Это первый музыкальный инструмент в нашей истории, отличный от гитары и клавиш, который придумали сами.

В свое время вы заканчивали Политехнический университет, получили специальность инженера. Как техническое образование помогает вам в вашем совершенно гуманитарном ремесле?

— По крайней мере, точно представляю, какие механизмы для концерта сделать реально, а какие нет. Если просто предаваться фантазиям, ничего не получится реализовать. Техническое образование добавляет в мозг какой–то кирпичик, из–за которого действительность воспринимается иначе. Не сказал бы, что у меня технический склад ума. Да, нравилось читать журналы "Юный техник", мастерить поделки, но параллельно с 8 лет в моей жизни присутствовала гитара, которая, конечно, в итоге вытеснила всю эту техническую историю. Некоторые элементарные поделки, кстати, перешли в итоге на сцену. Например, световой гиперболоид. Где–то на рынке еще в советские времена купил фотоэлемент, который потом пригодился для него. В детстве, правда, ничего из того, что мастерили и паяли, в итоге не работало. Но полезная информация, конечно, копится. Потом все это помогает, конечно. Расширяет кругозор.

Сколько концертов в год вы даете? И как вам удается при таких нагрузках держать себя в хорошей физической форме?

— Примерно 80. Концерты же самое интересное в нашей деятельности. Когда попадаешь в другие часовые пояса, они, конечно, пытаются сместить твой внутренний цикл. Не всегда это приятно. Но, если путешествуешь где–то, где разница 2–3, пусть даже 4 часа, это незаметно.

Зарядка никому не помешает, вне зависимости от того, в каком он возрасте, есть ли у него концерты. Помню, что кто–то из жильцов коммунальной квартиры, где я жил в детстве, выписывал журнал "Индия". Единственное, что нас в нем тогда интересовало, — это позы тех самых йогов. Пытались, конечно, повторить. Потом уже на бытовом уровне занимался йогой. Сейчас какие–то элементарные упражнения тоже делаю, все хочу увеличить их дозу.

Отличается ли петербургская публика от московской или эмигрантской?

— Эмигрантская публика отличается только тем, что часть зрителей приходят не на тебя, а на русскоязычную мову. Они могут не знать твои песни, ведь эти люди не обязательно фанаты или любители конкретной группы. Я бы на чужбине тоже ходил на все, что приехало из дома.

Для меня нет большой разницы в том, московская это публика или люди, которые пришли на концерт где–то за Уралом. В советское время были различия между портовыми и другими городами. Портовые тогда были просто более информированы. Причем вне зависимости от климата: что Владивосток, что Мурманск. Средняя часть страны по восприятию концертов была более спокойной. Тут хоть зажигай, хоть не зажигай — все равно по–разному может получиться. Город от города отличался. Не буду приводить конкретные примеры, потому что они сейчас пришли в порядок.

"Пикник" играет уже больше 38 лет. На вашем концерте можно встретить и подростков, и пенсионеров. Для кого играете? Кто ваша аудитория?

— Она постоянно меняется и обновляется, по–другому никак. Кто–то остается, кто–то посылает на концерт своих детей и внуков, кто–то приходит первый раз — просто за компанию. Один из наших заветов, если можно так сказать, — не жить заслугами прежних лет. Потому что тогда можно выйти на сцену в пижаме и тапочках: любите нас за какие–то заслуги. Наша задача — зацепить, поразить и удивить зрителя, который ничего не знает про наши заслуги и видит нас сегодня.

Несколько лет назад был курьезный случай: человек получил билет на "Пикник", наверное, от профкома и пришел на выступление. Потом нам рассказывали, что он недоумевал и несколько раз спрашивал соседей: "Когда свадьба начнется"? То ли он пришел на спектакль с таким названием, то ли еще на что–то. Но свадьба так и не началась.

Десять лет назад город был залеплен афишами рок–фестивалей, молодые группы могли показать себя. Сейчас их мало, зато есть батлы и рэп–концерты. Куда движется музыка?

— Мои вкусы не меняются. Все равно слушаю свою нишу, которая интересовала меня всегда. Это англоязычная музыка. Потому что традицию, которую мы наследовали, придумали именно там. Не на берегах Невы, к сожалению, это все произошло. Так что слушаю англоязычную музыку и пытаюсь найти в ней для себя что–то полезное, что могу применить в плане аранжировки, ходов или концертов.

Что у вас играет в наушниках?

— Разное. У меня там есть, например, Вертинский. Это наследие папы, ему нравилось. Есть Утесов, Шопен, советская музыка. Никольский, например, "Воскресение". Польская музыка: так как владею языком, понимаю, о чем они поют. В моем плей–листе есть и венгерская, в частности группа Omega. Конечно, могу послушать Beatles, чтобы окунуться в эпоху.

Вас волнует повальное увлечение молодежи рэпом?

— Не стал бы это так называть. Мне кажется, рано говорить об этом. Кто–то может заявить, что увлечен рэпом, чтобы от него отцепились или чтобы быть модным. Так что будем реалистичными. Эти увлечения нельзя проверить в течение года.

То есть рэпа в песнях "Пикника" ждать не стоит?

— Для меня, например, пел рэпом Falco. У него есть замечательное произведение — Amadeus. Рэп это или не рэп? Во всяком случае, речитатив под какую–то мелодию. В таком виде мне нравится. Или надо обязательно матом ругаться, чтобы был рэп? Может, он тоже, кстати, бранился, только по–немецки или по–австрийски.

Когда вы начинали, был Ленинградский рок–клуб. Попытки его возродить периодически возникают, но в основном это ни к чему не приводит. Как считаете, нужен ли он сейчас?

— Мне кажется, что место, где музыканты могли бы смотреть друг на друга и общаться, не помешало бы. "Пикник" образовался из конкурирующих групп. В какой–то момент видишь, что тебе ближе взгляды соседа, хотя он и твой конкурент. Так происходит сближение с другими музыкантами. Не зря существуют союзы художников или писателей. Внутри них люди смотрят друг на друга и растут вместе. А не просто выкладывают в Интернет какую–то туфту, записанную с помощью самоиграйки, и думают, что это достижение. Надо быть в контексте. Чтобы было от кого оттолкнуться и не изобретать велосипед. Так что это не помешало бы никому.

Молодому человеку сейчас сложнее или проще стать знаменитым музыкантом? С одной стороны, есть Instagram, YouTube и технологии, которые позволяют записать музыку в два клика и быстро поделиться ею с подписчиками. Вам, например, было сложно рассказать тогда большой аудитории, что вы существуете. С другой стороны, очень возросла конкуренция за слушателя.

— Молодым всегда плохо. Иногда думаю: слава богу, что мне не 18 лет. Снова бы не понимал, что делать, опять какие–то мучения, сомнения. Не знаешь, куда, в какую сторону идти. Молодой человек в этом смысле всегда несчастен. По личным или по каким–то другим причинам. Не знает, куда себя приложить. Странно видеть счастливого молодого человека. Это подозрительно.

Когда начинали, были подпольные студии звукозаписи. Никто не знал, зачем мы все это делали и записывали, это потом уже стало понятно, что записи как–то можно распространять. С первой записью было не так. Куда ее девать? Слушать дома? Оказалось, что она дошла до самого Владивостока — по своим, минуя препоны. Как устное народное творчество. Сейчас бы сказали, завирусилась. С этого все началось.

Сегодня даже мощь Первого канала и шоу "Голос" не вывела суперзвезду — единицу, которая могла бы сверкать и сиять. Есть только известные "проекты". Как это было в фильме "Золушка", помните? Связи связями, но никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, душу — большой, а сердце — справедливым.

В данном случае это можно экстраполировать на что угодно. Нужен не только талант, но и стечение обстоятельств, везение. Если бы не было перестройки, был бы инженером. Ходил бы по пятницам на репетиции попивать портвейн, пока жене это бы не надоело.

Вы упомянули перестройку. Ваше поколение в итоге нашло себя или потерялось?

— За поколение не отвечаю, у каждого своя жизнь. Вспоминаю в связи с этим одну историю. Это, кажется, рассказ какого–то писателя. Долгое время все писали в стол. Когда пришло такое время, что можно было уже что–то издать, выяснилось, что издавать нечего. "Ой, у нас нет ничего законченного. Мы думали, что это время никогда не настанет, просто что–то писали в стол" — вот что услышали издатели. Так что, если чувствуешь в себе какие–то способности, если есть какой–то талант, надо не зарывать его в землю. Надо продолжать рисовать или вырезать, или что там у тебя хорошо получается. Продолжать, даже если ничего с этого не получаешь. А вдруг получишь.

Кто первым слушает то, что вы придумали? Бывало ли, что что–то категорически не нравилось и песня, собственно, в стол и уходила?

— Первые слушатели — всегда семья. То есть сейчас это жена, дети живут отдельно.

Насколько помню, не было такого, чтобы приходилось на чем–то ставить крест, если им не понравилось. Мне виднее. Бывает, какое–то слово коробит. Тогда, конечно, ищу замену. Но обычно просто: понятно или непонятно, о чем текст. Рецепт хита все равно никто не может дать. Можно понять, что эта песня удалась или нет, только когда присутствует зритель и уже идет концерт.

То есть заранее понять, что это будет хит, нельзя?

— Это самообман. Скажем, я рассчитывал, что из песни "Фиолетово–черный" что–то получится. И из нее в итоге что–то получилось (смеется). Но это редкий случай, предугадать сложно. Кажется, что вроде бы ничего, а песня потом просто выкидывается через какое–то время.

Вы недавно стали дедушкой. Как ощущаете себя в амплуа рок–звезды и дедушки?

— Я не чувствовал перехода. Это случается постепенно, ты же все равно ожидаешь изменений. Не то чтобы это просто сваливается на тебя, и все. Всегда есть период ожидания. Даже переход на сцену после инженерной жизни не был для меня внезапным: о, чудо какое–то произошло. Наоборот, этого ожидаешь, к этому стремишься. С внуками тоже не чувствую какого–то резкого перехода. Это приятный бонус и ощущение, что вот наконец–то они появились. Мир стал больше и лучше.

Хотелось бы, чтобы внуки слушали вашу музыку?

— Это вообще последняя история. Главное, чтобы они были счастливы и здоровы. Единственное пожелание.

Ваш сын играет в группе "Инкогнито". У него очень похожий на ваш голос: сразу можно даже не сообразить, что поете не вы. Схожа и атмосфера песен. Как вы относитесь к этому проекту? Будет ли таким образом "Пикник" жить вечно? С точки зрения слушателя, это продолжение вашего творчества.

— Заглядывать в будущее — не моя задача. Думаю, если бы это интервью давал мой сын, он бы предпочел уточнить, что это не продолжение, а его индивидуальное творчество. Другое дело, что анатомическое строение горла, конечно, дает такой результат, что голос становится очень похожим. Особенно по телефону нас путают.

Недавно вы записывали "Виноградную косточку" для трибьюта на песни Окуджавы. С кем из ныне живущих отечественных музыкантов хотелось бы стоять на одной доске?

— Если отвечать на этот вопрос широко, то уважаю людей преодолевающих. Тех, кто не ноет, а действует. Проще всего ругаться матом в подушку. Если же говорить про коллег по цеху, мне нравится Бутусов. Коли уж делать совместный концерт, то он ближе всего по стилистике и состоянию.

Персона

Эдмунд Мечиславович Шклярский

Родился 26 сентября 1955 года в Ленинграде. Закончил Ленинградский политехнический институт.<br />> В 1981 году пришел в группу "Пикник" (основана в 1978 году, ранее называлась "Орион"). 1982 год — запись первого альбома "Дым". К настоящему времени группа записала 22 альбома.