Дорого и красиво. История взлетов и падений на мировом рынке произведений искусства

Богатые люди часто говорят, что десятую долю всего своего состояния держат в предметах искусства. Считается, что в долгосрочной перспективе эти объекты приносят гораздо больше денег владельцу, чем, например, инвестиции в фондовый рынок.

По данным компании Knight Frank, за последние 10 лет средняя стоимость предметов искусства в долларах США выросла на 78%. Для сравнения: доходность 10–летних американских облигаций была бы в 2 раза ниже.

Цены на предметы искусства в большинстве случаев отрицательно коррелируют с обычными финансовыми активами, что увеличивает их ценность как активов–убежищ. Например, работы Сезанна росли в цене даже во времена войн и кризисов.

Искусственные риски

Перед искушением не могут устоять институциональные инвесторы, хотя это история с плохим концом. Первопроходцем стал пенсионный фонд British Rail, с 1974 по 1980 год закупивший 2500 объектов антиквариата. Часть лотов удалось вовремя скинуть по хорошей цене, но остатки продавали вплоть до 1999 года, и за 25 лет доходность составила лишь 11,3%. Это неплохой результат на фоне банка BNP Paribas, который из–за увлечения искусством потерял вообще 40%!

Несмотря на это, западные банкиры и сейчас почитают за благо держать на балансе редкие шедевры. Но инвестору может дорого обойтись проходящая мода. В конце XVIII столетия множество знатоков придерживалось мнения, что двумя выдающимися художниками Италии были Микеланджело и Рени. Однако уже в 1950 году купить картину Рени можно было всего за $500.

Даже признанные сегодня гении вполне могут вырасти в цене меньше, чем акции успешной компании. Покупка картин Пикассо или Лендера в 1950–х годах принесла бы значительную прибыль, если бы их продали 30–50 лет спустя. Однако гораздо большую прибыль принесла бы покупка акций Xerox или IBM. Не говоря уже о том, что до 20% от стоимости шедевра могут составить сопутствующие расходы (оценка, охрана, страховка и т. д.), а найти клиента даже сложнее, чем на недвижимость, — это один из самых неликвидных активов.

Наглядная иллюстрация того, как на самом деле опасен мир искусства, — случай российского миллиардера Дмитрия Рыболовлева. В 2017 году он прогремел на весь мир, продав работу Леонардо да Винчи "Спаситель мира" за рекордные $450 млн (покупал он ее за $127,5 млн). Но едва ли на сердце у россиянина стало намного легче. Свою коллекцию он начал распродавать 2 года назад, и даже после такой сделки остался с убытком порядка $14 млн. Сейчас Рыболовлев пытается в судах доказать, что его обманул арт–дилер, заставив переплатить за приобретение 38 произведений искусства не менее $1 млрд. На днях иск на $380 млн подан и против Sotheby's.

Рулетка пост–модернизма

И это при том, что Рыболовлев вкладывал в классику (Модильяни, Климт, Пикассо), которая считается консервативной инвестицией.

Самые же высокие риски покупателей ждут в современном искусстве. Здесь цена зависит от раскрученности художника, один неверный шаг — и некогда популярные работы могут превратиться в никому не нужную мазню. Вот свежие примеры, когда инвестору после торгов Sotheby’s впору было рвать на себе за волосы. В 2017 году картина Чжан Хао "Пять утра 3 апреля 1999 года" была продана за $9,6 тыс., владелец покупал ее за $101 тыс. А работа Джинни Дэвис "Мирное царство" упала в цене вообще в 20 раз и ушла за смешные $625.

С другой стороны, сверхприбыли — тоже именно здесь. Картину Жан–Мишеля Баскии "Джим Кроу" (1986 год) коллекционер купил в 1992 году за $136 тыс. Продал — в 2017 году в 130 раз дороже. Работа Ричард Принса "Все, что я слышал" (1988 год) за 17 лет подорожала в 60 раз (продана за $2,5 млн).

Причем диверсифицировать вложения в искусство не так просто. Если покупаешь современников, есть смысл собирать полноценную коллекцию, а не класть яйца в разные корзины.

"У коллекции должна быть одна линия, один стиль. Нельзя повесить старого мастера и Энди Уорхола. Но, даже собирая коллекцию, ты должен потом ее раскручивать. Прекрасный пример — семейный фонд Халили. Они замечательные коллекции собрали за последние 20 лет. Но они находят тему, которую выдвигают, собирают и раскручивают, проводят выставки мировые, а после этого продают", — рассказывает Светлана Честных, главный эксперт Российского аукционного дома.

Свое дороже

Крупнейшим арт–рынком по итогам 2017 года оставались США (42% продаж по стоимости). На второе место в этом году вышел Китай с 21% продаж, оттеснив Великобританию (20%). Эксперты, кстати, видят в этом примету эпохи. Когда бурно росла Россия, русские гремели на аукционах, скупая отечественные шедевры. В 1990–е росла Япония, и много покупателей было оттуда. Сейчас начали богатеть китайцы, и по всему миру — взлет китайского искусства. Но это не значит, что от нашего искусства совсем отвернулись за рубежом.

"Я понимаю, что русский рынок нельзя сравнивать с импрессионистами, он, может быть, не такой огромный, но интерес к нему не пропал. Как получилось со всеми кризисами? Количество покупателей уменьшилось, но вещи стали уходить более дорогие и серьезные", — говорит Светлана Честных. По ее мнению, русское искусство сейчас выглядит недооцененным наряду со старыми мастерами, однако этим нужно серьезно заниматься и анализировать.

Приобретая национальное искусство за рубежом, его можно выгодно реализовать на родине, считает эксперт "ФИНАМ" по инвестициям в предметы искусства Андрей Комаров: "Например, на том же Sotheby's русский женский портрет XVIII века авторства неизвестного русского мастера круга Рокотова стоит немногим дороже 10 тыс. фунтов. В то же время на отечественном сайте "Элит–Антик" женский портрет первой половины XIX века работы неизвестного русского мастера стоит 45 тыс. евро. Еще интересный пример: русские художественные наперстки, выполненные в серебре и золоте, считались олицетворением домашнего очага и символом родного дома. В России они встречаются крайне редко, а в Европе на аукционах их много и стоят они недорого. Ушли из страны с первой волной эмиграции", — рассказывает Комаров.

Другое дело, что оставаться с холодным рассудком, когда сердце пылает страстью, на арт–рынке бывает сложно. Тогда это уже не инвестиция, а шопинг. С другой стороны, даже если все рынки упадут и все бумаги обесценятся, у такого покупателя останется главное — картина на стене, которая будет радовать глаз.

И не важно, сколько она будет стоить.