Не надо психовать! Как Россия могла остаться без первой в своей истории олимпийской золотой медали

Владислав Бачуров, журналист:

Но надо помнить совет первого русского олимпийского чемпиона — Николая Панина–Коломенкина, который на Олимпийских играх 1908 года в Лондоне тоже столкнулся с несправедливостью.

Главным соперником Панина был шведский фигурист Ульрих Сальхов, чемпион мира, успешный фабрикант, франт и кумир болельщиков и болельщиц.

Во время исполнения индивидуальной программы Панин вдруг услышал презрительный возглас Сальхова: "Разве это восьмерка? Она совсем кривая!" Психологическая атака чемпиона удалась: русский фигурист смутился и попросил судей оградить его от замечаний. Судьи сделали шведу замечание за некорректное поведение.

Панин внимательно следил за выступлением Сальхова и ревниво реагировал на судейские оценки. Он считал, что швед не так точен в исполнении, но оценки он получал высокие. Панину казалось, что "результат соревнования все равно был предрешен задолго до его начала. Состав судейской коллегии был неблагоприятен для меня, так как в нее вошли два шведа — Гренандер и Хэрле и сверх того Хюгель, личный друг Сальхова, всегда державший сторону Швеции и к тому же старый враг русских". После первого выступления Сальхов по оценкам судей лидировал с отрывом. И Панин не сдержался: объявил о том, что отказывается от дальнейшего выступления на Олимпиаде. В итоге в розыгрыше медалей весь пьедестал в мужском катании заняли шведы.

Если бы русский фигурист продолжил бойкотировать игры, Россия осталась бы без первой в своей истории олимпийской золотой медали, а ведь она стала стимулом и ориентиром для других спортсменов. Да и сам Панин понял бы, что погорячился. В своей книге "Искусство фигуриста" он напишет: "Во время соревнований ни в коем случае не следует вместо разминки перед очередной фигурой наблюдать за катанием конкурентов и зябнуть, понижая работоспособность своих мышц. Также не нужно вступать в это время в разговоры с конкурентами, интересоваться отметками судей и т. д. Все это нарушает необходимое в соревновании спокойствие и отвлекает от прямой задачи — дать исполнение наивысшего качества…"

Оставался еще один вид медальной программы — выполнение специальных фигур. И наш фигурист решил бороться за победу несмотря ни на что. Он уже понял, что был неправ: "Я об этой ошибке всем своим ученикам без устали твердить буду. И ученикам моих учеников тоже напоминать. И, если смогу, каждого русского фигуриста от подобной ошибки остерегать буду. Не надо мне было шастать вдоль поля, за чужими ошибками следить, оценки выслушивать. Не надо мне это было, если хотел сам выступить на выдающийся результат. Нельзя отвлекаться, разменивать себя. Это забирает силы, внимание".

На следующий день участники предъявили судейской комиссии чертежи фигур, которые они покажут в своей программе. Судьи были удивлены сложностью заявки Панина, который не стал скрывать свои планы от соперников. Ставший вчера чемпионом в произвольной программе Сальхов тоже пришел посмотреть, покрутил листы в руках, вышел и объявил, что снимается с этого вида соревнований.

Выступление Панина было идеальным. Он справился с собой, сумел выдавить из себя злость по отношению к соперникам, к судьям, легко и вдохновенно прокатал фигуры. Судейские оценки были рекордными — такого результата ни один фигурист до этого не добивался.

В книге "Волшебная восьмерка" описан триумф первого русского победителя: "Судьи устроили чемпиону овацию. Соперники поздравили его. Корректные английские зрители показали, что они совсем не холодны при оценке высшего спортивного мастерства. И был только один человек, который не смог подняться выше своего характера, — Ульрих Сальхов. Он, пожалуй, был единственным, кто ограничился холодным кивком". После вручения олимпийского золота к российскому спортсмену на банкете подошли шведские судьи и спортсмены и принесли извинения за поведение своего соотечественника. На следующий день Панину было вручено специальное письмо Шведского спортивного клуба: поздравления с победой и извинения за поведение своего чемпиона.

А ведь пошел бы Панин на принцип — ничего бы не было. Ни золота, ни признания.