Обнять и плакать: как Центробанк уничтожил одну из старейших инвесткомпаний в стране

Боретесь ли вы за возврат потерянных лицензий и есть ли перспективы у такой борьбы?

Сергей Рощин: Через суд оспаривать отзыв лицензии регулятором бесперспективно, в том числе и из-за некомпетентности судов в таких делах. Доказывать, что манипуляции не было, возможно, но сложно. Мы не первыми стали работать с "Живым офисом", и наш договор с ним о маркетмейкерских услугах (поддержании ликвидности ценных бумаг на бирже путем выставления заявок на покупку и продажу. — Ред.) был разработан до нас, он трехсторонний: биржа — эмитент — маркетмейкер, по аналогичной схеме работали предыдущие маркетмейкеры "Живого офиса". Этот тип договора был предложен Московской биржей, его недостатком по мнению регулятора являлась торговля не на дилерском, а на клиентских счетах. Но такую схему использовали многие маркетмейкеры.

Наверное, нашей ошибкой было желание обслужить эмитента, который неудачно разместился на бирже, и его акции не пользовались особым спросом у частных инвесторов. Наша компания много работала с акциями и облигациями предприятий малого и среднего бизнеса Петербурга. Они не отличаются особой ликвидностью. В результате в какой-то момент львиная доля биржевого оборота по акциям некоторых эмитентов сосредоточилась на счетах нашей компании. Но здесь не было никакого злого умысла.

Так этот оборот составляли ваши сделки или сделки клиентов?

С.Р.: Как наши, так и наших клиентов.

Как вы относитесь к обвинению Центробанка в том, что руководство "Элтры" выстроило схему работы с манипуляциями?

С.Р.: Это огульные обвинения, наша компания такую схему не выстраивала. Более того, мы не предлагали нашим клиентам покупать эти акции, работали с ними только по сделкам репо с гарантированным обратным выкупом, поэтому у нас не было мотивов "гонять" цену акций, наоборот, нас интересовала стабильная цена на эту акцию.  

Что происходило с бизнесом "Элтры" до отзыва лицензий, он нормально развивался?

С.Р.: Была положительная динамика. Количество клиентов и объем активов увеличивались. Пару лет назад количество активных клиентов было в районе 200, а к настоящему моменту удвоилось. Объем активов на их счетах тоже удвоился, с 1,2 млрд до 2,5 млрд. Два года назад в нашу компанию пришла группа сотрудников из банка РФК, который заморозил работу на фондовом рынке из-за принадлежности к ВПК, вместе с ними появились и новые клиенты.

Сколько человек сейчас работает в компании?

С.Р.: По последним данным, 36, из них 10 человек — это команда из банка РФК.

Как улаживаете дела с клиентами и сотрудниками после отзыва лицензий?

С.Р.: Сейчас идет закрытие биржевых позиций клиентов, в том числе маржинальных (с использованием кредитного плеча. — Ред.) и сделок репо (продажа ценных бумаг с обязательством обратного выкупа. По сути такие сделки представляют собой разновидность обеспеченного кредитования. При сделке прямого репо кредитор покупает у заемщика ценные бумаги, обычно с дисконтом относительно рыночной цены, а при сделке обратного репо — продает заемщику обратно. Разница между ценой покупки и продажи составляет вознаграждение кредитора. — Ред.). Происходит перевод клиентов на обслуживание к другим брокерам — "Открытие", "Олма".

Клиенты без потерь переходят?

С.Р.: Буквально на следующий день после сообщения на сайте ЦБ об аннулировании лицензий биржа принудительно закрыла позиции клиентов на срочном рынке и "отрубила" от торгов и клиентский, и дилерский разделы. Многие клиенты были в маржинальных позициях (лонг и шорт) и понесли невосполнимые убытки по счетам, хотя срок, когда мы должны рассчитаться с клиентами, нам регулятор установил на 20 января 2017 года. Вполне можно было дождаться декабрьской экспирации (погашение срочных контрактов. — Ред.) и дать возможность клиентам аккуратно закрыть свои позиции, сохранив деньги. Об этом ни регулятор, ни биржа не подумали. У них регламент! Который важнее материальных прав на собственность частных инвесторов, защищенных Конституцией РФ.

Судебных претензий к вам нет?

С.Р.: Нет. Мы со всеми разговариваем, объясняем ситуацию. Клиенты нам сочувствуют, входят в наше положение. И понимают несовершенство законов, которые должны их защищать.

Сотрудники тоже будут переходить к конкурентам?

С.Р.: Наверное, будут. Правда, после недавнего разговора с представителями Банка России в Москве появился еще вариант, что "Элтра" может получить новые лицензии, брокерскую и дилерскую. Это может произойти после какого-то периода времени при условии удовлетворения всем лицензионным требованиям и смене менеджмента. Мы об этом тоже подумаем.

Как вообще получилось, что "Элтру" обвинили в манипуляциях? Это ведь серьезное нарушение, манипуляции разрушают доверие инвесторов к фондовому рынку.

Полина Гусева: Доверие в основном разрушают такие размещения, как было у "Живого офиса", — чисто технические, с огромной переоценкой акций. И это лежит на совести не "Элтры", а тех, кто готовил IPO, делал оценку акций, предлагаемых широкому кругу инвесторов, занимался андеррайтингом. Выводом на биржу занималась компания "Истлэнд кэпитал" под руководством Павла Биленко, достаточно опытного и профессионального человека. Андеррайтингом занималась "глыба" фондового рынка, компания "Финам", профессионализм которой неоспорим. "Финам" возглавил синдикат андеррайтеров из шести крупнейших брокеров России. Тогдашний менеджмент "Живого офиса" не пожалел денег на рекламную помпу. Московская биржа помогла устроить впечатляющее роуд-шоу. Всё было на уровне! Только никто не удосужился перепроверить справедливую цену акций, которая была завышена, как потом показал рынок, в 30 раз! Кстати, "Элтры" среди организаторов размещения не было. И, кстати, рынок эту помпу не купил. Размещение было сорвано. Но организаторы совместно с эмитентом решили скрыть этот факт от инвестиционного сообщества и сделали техническое размещение через свои технические компании на кредит, предоставленный "Финамом". Видела ли это биржа? Конечно, видела. Но предпочла "не заметить".

"Элтра" никогда эти акции не пиарила, никого не агитировала их покупать. У нас не было мотива ими манипулировать. Маркетмейкером мы стали, потому что работали по репо с этой акцией и брали ее в репо с дисконтом до 80%!

Если взглянуть масштабнее, проблема в том, что малый и средний бизнес в стране не имеет возможности нормально кредитоваться. Компании идут за финансированием на биржу, а здесь их ожидания часто бывают обманутыми. Они платят посредникам и консультантам за вывод своих ценных бумаг на биржу, но продать бумаги не могут. Им забыли сказать, что в России не сформирован класс частных инвесторов, которые массово покупали бы акции. А институциональные инвесторы не могут их покупать, потому что у них слишком жесткое регулирование.

"Элтра" ни одного эмитента никогда сама не выводила на биржу, мы всегда только подтирали чужие слезы, когда к нам приходили и говорили: нас вывели на биржу, обобрали, теперь акции никто не покупает, как нам быть, помогите с деньгами. И мы помогали.

Когда нам говорят: у вас в оборотах слишком большая доля низколиквидных бумаг, это рискованно, мы говорим: да, это так. Но это — наша ниша. Мы через репо финансируем малый бизнес, который оказался на бирже. Мы общаемся непосредственно с собственниками таких предприятий, как "Левенгук", группа компаний "Роллман", убеждаемся, что они понимают ответственность за платежеспособность своих компаний.

Вот сейчас, в критической ситуации, когда они заняли деньги у наших клиентов через долгосрочные сделки репо, они все откликнулись. И "Левенгук", и "Роллман" вытаскивают деньги из оборота, чтобы рассчитаться с нашими клиентами и не подвести "Элтру".

То, что с нами сделал регулятор, несправедливо. Нам же не дали возможности объясниться. Запрос от Банка России по поводу сделок с акциями "Живого офиса" пришел к нам в январе 2015 года. Нас просили описать сделки, которые мы проводили с этими бумагами. Мы подготовили всю информацию, которую от нас требовали, и послали в ЦБ. Никакого ответа не последовало. Никакого резюме: хорошо мы делаем или плохо, никаких замечаний. Очевидно, внутри регулятора шло расследование. После этого в августе 2015 года пригласили нашего трейдера, который выполнял функции маркетмейкера по "Живому офису". С ним долго разговаривали, склоняя к признанию, что это были манипуляции. Он отвечал, что ставил маркетмейкерские заявки, эти действия по закону не могут считаться манипулированием. По итогам этой беседы, очевидно, был составлен протокол, но нам его не прислали. Трейдеру дана была устная рекомендация не делать маркетмейкерских сделок за счет средств клиентов, а делать их на дилере. Мы учли эту рекомендацию и следующий договор сделали на дилере.

Сообщение, что у "Элтры" отозвали лицензии, было как гром среди ясного неба, потому что к нам никаких штрафов, предписаний и прочих оргвыводов не было предъявлено. Если мы что-то и нарушали, то, во-первых, видно, что мы исправились. Во-вторых, посмотрите, что сейчас происходит с котировками акций "Живого офиса". Какие-то манипуляторы гоняют их на 40% в день. ЦБ это видит онлайн, без всяких запросов. Сразу же после сообщения про отзыв у нас лицензий цена акций "Живого офиса" взлетела на 40%, отстоялась там, а через несколько дней повторила это движение еще раз. Казалось бы, вот он, настоящий манипулятор, берите его! Никто этим не занимается. Теперь-то "Элтра" уже отключена от торгов физически, ни наши клиенты, ни мы не можем совершать сделки.

Кстати, мы остановили работу маркетмейкера из-за неуплаты нам вознаграждения, а не по какой-то другой причине. Мы послали "Живому офису" претензию, а потом суд выиграли. Но они нам не заплатили и, я думаю, уже не заплатят.

Но это уже неважно. А важно то, что наши клиенты, накопившиеся за 24 года работы, после отзыва лицензий у "Элтры" понесли убытки. Центробанк принял скоропалительное решение, даже не побеседовав с руководством и собственниками компании, а биржа по своему регламенту мгновенно отключила нас от торгов и принудительно закрыла маржинальные позиции наших клиентов.

Вы оценили размер клиентских убытков?

П.Г.: Мы сейчас не в состоянии их оценить полностью. Не хватает времени. Сейчас мы заняты тем, чтобы закрыть все сделки репо. Вчера группа компаний "Роллман" закрыла то, что смогла. Но она не может моментально вынуть из бизнеса десятки миллионов рублей. Мы подписали соглашение с графиком платежей — до Нового года они закроют все сделки. Ни один наш клиент, кто участвовал в сделках репо, не пострадает.

Все, что зависит от нас, мы сделаем, чтобы уберечь клиентов от убытков. Но кто ответит за те потери, которые возникли в результате отключения "Элтры" от торгов и принудительного закрытия позиций? Не к кому предъявлять претензии. Биржа регламент не нарушила, хотя могла бы проявить к нам лояльность, если бы пожелала.

У нас и так непопулярен фондовый рынок, а после таких случаев, когда потери есть, а виноватых нет, доверие инвесторов к рынку еще снизится.

Решение ЦБ отозвать у нас лицензии было неожиданным даже для Главного управления Центробанка по Северо-Западу. В этот день, 20 октября, у нас как раз была проверка из местного ГУ ЦБ. Мы сами сообщили проверяющим, что смысла продолжать их работу уже нет, у нас отозвали лицензии. Они были изумлены.

Мы попытались связаться с руководством ГУ ЦБ и в ходе этих попыток поняли, что и оно не знало о решении московских коллег. Как можно было так решить судьбу одного из старейших брокеров в городе, даже не поставив в известность местное подразделение регулятора?

Мы занимались поддержкой малого и среднего бизнеса, даже хотели продать долю в капитале собственникам тех предприятий, с которыми сотрудничаем, чтобы их представители были в нашем совете директоров. И наше доверие к своим контрагентам оказалось вполне оправданным, несмотря на то, что регулятор считал сделки репо с ними высокорискованными. За 2 года, пока мы занимаемся этим бизнесом, у нас не было ни одного дефолта по сделкам репо со стороны акцепротов (заемщиков. — Ред.). Наши клиенты-доноры не потеряли ни рубля, финансируя эти компании.

Для многих эмитентов акций сделки репо — единственный способ получить деньги с фондового рынка. Продать их на бирже невозможно, а расходы велики не только при выходе на биржу, но и после: нужно ежемесячно готовить отчетность, тратиться на раскрытие информации, на проведение собраний акционеров и т.д. Собственники этих предприятий — достопочтеннейшие люди, и то, как они делают бизнес, вопреки всем обстоятельствам, добывают кредиты и умудряются платить по ним — это просто обнять и плакать. Они создают множество рабочих мест, у группы компаний "Роллман", к примеру, на нескольких заводах больше тысячи работающих. И им никто не помогает.

"Роллман" производит масляные и воздушные фильтры для автомобилей и для поездов. Даже в "Сапсанах" их продукция есть. После девальвации рубля за счет импортозамещения их объемы продаж выросли вдвое за год. Понятно, что для расширения производства понадобились деньги. Они обратились в банки, получили там кредиты под залог имущества. И частично, на короткие сроки, получали деньги у нас через сделки репо. Сейчас рассчитываются по ним и, мы уверены, до Нового года заплатят все полностью.

Компания "Левенгук", торгующая по всему миру оптической техникой под российским брендом, тоже повела себя достойнейшим образом в этой трудной для "Элтры" ситуации. Для нее тоже было непросто сейчас закрыть позицию по сделкам репо. Пришлось вынимать деньги из оборота. Но она сделала это, доказав, что мы не зря сотрудничали с собственниками этих компаний и им доверяли.

Если ЦБ в ходе расследования обнаружил, что некоторые наши сделки похожи на манипулирование, наверное, он прав, и мы готовы были отреагировать на его замечание, выполнить предписание или заплатить штраф. Но отзыв лицензий — на наш взгляд, неадекватная мера.

Возьмите вот Сергея Рощина, он уже четверть века на российском фондовом рынке. В сообщении регулятора сказано, что руководство "Элтры" создало схему манипулирования котировками. Но для тех, кто знает Сергея много лет, сама мысль о том, что он мог создавать такую схему, звучит как бред сумасшедшего.

Когда вы заключали маркетмейкерский договор с "Живым офисом", вы не знали, что размещение их акций происходило среди аффилированных компаний, как теперь сообщил ЦБ?

П.Г.: Слухи об этом ходили. А когда к нам зашли акционеры "Живого офиса", было видно, что они связаны. Мы тоже делали запросы, но, получив формальные ответы, продолжили с ними работу. Они уже были историческим эмитентом на бирже. Они торговали канцелярией, у них был достаточно большой блок питерских клиентов, много госзаказов. При размещении они хотели 500 млн рублей за треть компании. Я думаю, что, так как интерес инвесторов был ничтожным, надо было признавать эмиссию акций несостоявшейся. Но, очевидно, они уже столько денег потратили на подготовку размещения, что этот маховик было не остановить. И они решили провести техническое размещение (среди аффилированных компаний на заемные деньги. — Ред.). Но в итоге вместо бесплатных денег акционеров бизнес получил дорогие кредитные деньги. Это было неразумное управленческое решение. Кто в нем виноват? Все участники процесса: и эмитент, и консультанты, и организаторы размещения, и биржа. Дальше бизнес стал загибаться, потому что был перегружен кредитами по высоким ставкам.

Какой вывод вы могли бы сделать из этой горькой истории?

П.Г.: В России за двадцать с лишним лет так и не развилась культура частного инвестирования в фондовый рынок. И в связи с тем, что нарождающийся класс инвесторов все время то уксусной кислотой поливают, то дустом посыпают, этот класс еще и вымирает постепенно, к сожалению. Если проанализировать, почему это происходит, можно увидеть, что между регулятором, биржей и профучастниками не налажено взаимодействие. И любое их неловкое движение наносит удар по конечному потребителю — инвестору.

Есть благороднейшая идея, чтобы российские инвесторы вкладывали деньги в облигации отечественных компаний, получая напрямую ставку доходности, которую готово платить предприятие по заемным средствам. "Элтра" носилась с этой идеей последние 2 года, а недавно ее (идею) публично поддержал даже президент РФ Владимир Путин. Но получили мы то, что получили.

Мы готовили эмиссию облигаций для группы компаний "Роллман" на 500 млн рублей. Эти деньги пойдут на перевод их производства из центра за город.

В качестве кого вы теперь будете участвовать в этом проекте?

П.Г.: Хороший вопрос. Но мы будем участвовать, потому что "Элтра" как компания с двумя лицензиями, депозитарной и на доверительное управление, продолжает жить. Коллеги по брокерскому бизнесу — "Открытие", "КИТ Брокер", "Финам" — сделали нам предложения о сотрудничестве. Мы будем вести с ними переговоры о том, кто согласится стать андеррайтером этих облигаций. Потому что у нас уже достаточно проработан этот проект.

К нам обратилось предприятие из Краснодара, которое тоже собирается делать облигационный заем. У них большой земельный банк для жилой застройки. Мы тоже собираемся с ними работать.

У нас были большие планы, но нас, что называется, подбили на взлете.

Но замечательно, что "Элтру" в трудной ситуации поддерживают даже конкуренты.

П.Г.: В конце октября в Екатеринбурге прошла конференция НАУФОР (Национальная ассоциация участников фондового рынка. — Ред.). Я получала оттуда эсэмэски от коллег, что Чистюхину (зампред Банка России Владимир Чистюхин. — Ред.) задавали много вопросов о ситуации с "Элтрой". И Минцев (глава компании "Открытие Брокер" Юрий Минцев. — Ред.), и Бирман (руководитель департамента клиентского обслуживания компании "Финам" Александр Бирман. — Ред.), и другие крупные брокеры спрашивали, как принимаются такие решения, почему никто не думает об ущербе, который наносится инвесторам. Они рассказали, что предложили нам помощь, чтобы наши клиенты не ушли с рынка. Это было гораздо сильнее, чем если бы мы стояли и оправдывались перед регулятором.

Мы и в НАУФОР обратились, и глава ассоциации Алексей Тимофеев сказал, что готов нам помогать.

Доверительное управление у нас не было популярной услугой, но теперь она станет основной. Мы будем предлагать ее всем клиентам, которые с нами останутся. Нам же нужно зарабатывать. Брокерских комиссий теперь нет, после отзыва лицензии, а зарплаты сотрудникам платить надо.

С.Р.: Еще немного о манипулировании могу рассказать. В декабре 2014 года у нас была неприятная история, когда у одного из клиентов мошенники взломали пароль от торговой системы Quik и украли с помощью сделок с низколиквидными опционами 6 млн рублей. Цены покупки и продажи отличались в 500 раз, хотя между сделками были считаные секунды. Наш риск-менеджер быстро среагировал, и мы успели заблокировать эти деньги на счету получателя в другой брокерской компании. Нам удалось вернуть клиенту все, за исключением рыночных потерь. Мы обратили внимание и биржи, и Центробанка на явные признаки воровства. На что получили ответ: это опционы. Там может быть все что угодно.

П.Г.: Решить вопрос удалось только благодаря вмешательству руководства НП РТС Романа Горюнова и Андрея Салащенко. Конечный получатель денег оказался в Казани, он сказал, что его пароль тоже взломали, его больше не преследовали, но украденные деньги с него брокер списал.

С.Р.: Совершенно очевидную ситуацию пришлось объяснять в течение 3 месяцев. Те, к кому мы обращались на нижних уровнях и кто мог решить все моментально, ничего не сделали.

П.Г.: У нас был случай, когда "Элтра" пресекла манипулирование акциями одного эмитента. Мы не были маркетмейкером по этим бумагам, но увидели признаки манипулирования. Пришлось на время отключить Quik одному из клиентов.

Я не исключаю, что, когда нам рано или поздно предъявят доказательства, что признаки манипулирования в действиях нашего трейдера были, мы с ними согласимся. Но останется вопрос: к чему они привели? Был ли у нас мотив, получали ли мы выгоду от этих действий, есть ли пострадавшие инвесторы, нанесли ли мы кому-то ущерб?

Наверное, если бы вам предъявили пострадавших раньше, вы бы предпочли компенсировать им ущерб?

П.Г.: Конечно. Но мы бы сначала разобрались, кто реально пострадал и каковы их потери.

Мы и сейчас не собираемся сдаваться, будем разруливать ситуацию с клиентами, чтобы для них ущерб был минимальным. Еще и про сотрудников нельзя забывать, за них мы тоже несем ответственность. Если большинство банкиров при отзыве лицензии стараются побольше вывести активов, чтобы потом АСВ разбиралось с вкладчиками, то у нас другие задачи: сделать так, чтобы люди не пострадали.

О компании

АО "ИК "Элтра"

Работает на рынке ценных бумаг с 1992 года.

Активы на 30 сентября 2016 года — 572 млн рублей, собственный капитал на ту же дату — 130 млн рублей, чистая прибыль с начала года — 1,6 млн рублей.

В сентябре 2016 года, по статистике Московской биржи, "Элтра" заняла 34-е место по объему сделок с фьючерсами и опционами с результатом 23,18 млрд рублей и 36-е место — по торговле акциями в режиме репо (2,1 млрд рублей). Всего на бирже 562 профессиональных участника торгов.

Сергей Рощин и Полина Гусева владеют по 50% акций компании.

О персоне

Сергей Рощин

Родился в 1961 году в Ленинграде. Окончил Ленинградский электротехнический институт.

Работает в ИК "Элтра" с 1992 года, с 1994 года — заместитель директора ИК.

С 1995 по 1997 год — начальник управления ценных бумаг в ИК "Инвопласт".

С 2001 года — гендиректор ИК "Элтра".

В 2009-2011 годах — первый заместитель президента правления Украинской биржи.

С 2012 года — вновь гендиректор ИК "Элтра".

О персоне

Полина Гусева

В 1997 году окончила Ленинградский институт авиационного приборостроения, в 2006 году — аспирантуру по специальности "финансы и банковское дело" в ИНЖЭКОНе, к.э.н.

В 1977-1997 годах работала на одном из предприятий Министерства общего машиностроения (ВПК).

В 1997-1999 годах — финансовая компания АВК.

В 2000-2009 годах — ИК "Адекта".

В 2009-2014 годах — РФК-банк.

С 2014-го по настоящее время — председатель совета директоров ИК "Элтра".

Подписывайтесь на канал ДП в Телеграме , чтобы первым узнавать о важных новостях экономики, бизнеса, политики и общества!