Россия готовится к снятию Западом санкций с Ирана и выходу больших объемов иранской нефти на рынок. Редактор "ДП" Михаил Шевчук объясняет, почему финальные переговоры "шестерки" по Ирану постоянно откладываются.
Переговоры "шестерки" по ядерной программе Ирана продолжатся сегодня. Дедлайн откладывали несколько раз, и на этот раз — на понедельник, 13 июля, хотя участники всю неделю излучали оптимизм и говорили, что вот–вот придут к консенсусу. К финалу продолжающихся уже десятилетие переговоров приковано сейчас внимание всех политиков и трейдеров. Если Запад согласится снять с Ирана санкции, на мировые рынки хлынет новый поток нефти, и Владимир Путин уже объявил, что Россия к этому готова. Осталось буквально чуть–чуть. Но это чуть–чуть никак не перешагнуть. Главной проблемой называют снятие эмбарго на поставки оружия. На этом настаивает в том числе и Россия, и наверняка это еще раз проговаривалось на встрече Путина и президента Ирана Хасана Рухани в Уфе в прошлый четверг, ровно за день до очередного переноса дедлайна.
Но все–таки в основном всех интересует нефть — сильнее, чем участие Тегерана в борьбе с ИГИЛ, и даже сильнее, чем собственно ядерная программа. Насколько Иран нарастит добычу нефти; на каких условиях будет продавать; сколько завтра будет стоить баррель — ответы на все эти вопросы способны резко поменять политическую и экономическую обстановку во многих странах.
Между тем еще в середине XX века основным источником энергии был уголь. Из Англии, кстати, на днях пришла новость о том, что на севере этой страны закрыли предпоследнюю угольную шахту, а в декабре закроют последнюю. От угля 100 лет назад зависело все, уголь сделал Британию владычицей морей и локомотивом промышленной революции, создал основу ее благополучия. От поставок английского угля зависели европейские страны. А потом уголь стал не нужен. Большинство шахт позакрывала, преодолев сопротивление, еще Маргарет Тэтчер, и оказалось, что была права, расчищая место для экономики нового типа. Сейчас, когда всех волнует нефть и благополучие многих стран зависит только от нее, есть повод задуматься о том, что когда–нибудь с точно такой же ностальгией, тихо и мирно, будут закрывать последнюю буровую установку.
