Известный петербургский историк Лев Лурье — о том, чем может обернуться отношение государства к своим гражданам как к неразумным детям.
Мероприятия по обеспечению духовной безопасности в Белгородской области" — типичное название для губернского плана действий в 2013 году. Нас оберегают от Дня святого Валентина, покупки алкоголя после девяти вечера, курения в цехах, ресторанах и офисах, приобретения пива в ларьках. Думают "блокировать попытки радикалов использовать для своей пропаганды возможности Интернета". Ограничивают места проведения митингов. Выгоняют с работы журналистов телевидения, осмелившихся думать не так, как депутаты Пехтин и Железняк. Запрещают получать деньги в западных банках.
Словом, ведут себя как строгие родители по отношению к неразумным детям. Это вообще традиция России, выражаясь научно, — патримональное общество. Не надо выделяться, соблюдай личную гигиену и режим дня, делай уроки вовремя: не будет ни замечания в дневнике, ни вызова родителей в школу. Ровные полешки лучше горят.
Но, как ни стараются взрослые, дети в большинстве шаловливы: списывают, прогуливают уроки, стреляют жеваной бумагой через специальные трубочки. Точно так же и с совершеннолетними гражданами России. Пока ограничения касаются Интернета, митингов и цензуры — речь только об образованном меньшинстве.
Навык сопротивления
Впрочем, хотя
креативный
класс сравнительно невелик по численности, зато навык сопротивления у него — со времен протопопа Аввакума. Ни гимназический закон Божий, ни чистки в императорских университетах, ни даже перспектива ссылки в Восточную Сибирь не мешали ненавидеть самодержавие, добиваться (и добиться!) конституции и в конце концов свергнуть царский режим.
"Стена, да гнилая, ткни — и развалится!" — прогнозировал 17–летний первокурсник Казанского университета Владимир Ульянов. Развалилась ровно через 30 лет.
Михаил
Булгаков
писал "Мастера и Маргариту", а Андрей Платонов "Котлован" в самые страшные сталинские годы. "Архипелаг ГУЛАГ" начат при Хрущеве. При Брежневе сдавали "ленинские зачеты" и голосовали за блок коммунистов и беспартийных, а любили — кто что: от Александра Галича до американских джинсов, от строго запрещенного карате до опального (тогда) православия.
Так что, как ни пугай, что ни делай, интеллигенция все равно будет сидеть в засаде и чуть что — выйдет на площадь. Но начальству мало брать под контроль концерты в клубах, НКО и волонтеров — оно хочет "пасти народы".
Контролировать курево и выпивку, повышать цены на водку и табак, ограничивать их продажу — чревато. Невозможно бороться за души сограждан только посредством телевизионного мочилова и крестных ходов.
Пьяные углы
Население терпит до времени. Это показала, в частности, горбачевская антиалкогольная кампания. Кто давился в страшных очередях в винные отделы, переплачивал за спиртное на пьяных углах — тот ненавидел Горбачева и голосовал за Ельцина. А когда из продажи исчезли сигареты, начались табачные бунты.
Правящему слою не отмыться от всеобщего ощущения, что нами правят циники и казнокрады. От верхов до ментов. И никакие Сердюковы и прочие жертвенные агнцы этого общенародного отношения не переменят. Денег, чтобы купить любовь, видимо, нет, а на голос народ не взять.
Действительно, первые два
путинских срока все молчали: кого радовала свобода личной жизни, кого — возможность поехать в Турцию. Теперь этот "общественный договор" распался.
Не буди лихо, пока оно тихо, ведь новый лозунг Эдуарда Лимонова "Все отнять и поделить" воистину отражает чаянья широких народных масс. А мужики из Сагры, "приморские партизаны", старообрядец–пасечник, Квачков и другие ворошиловские стрелки будут помощнее Виктора Шендеровича.
