Владимир Кожин: "Червяк не из Кремля"

"ДП": Владимир Игоревич, для любого руководителя важен
тайм–менеджмент, иначе подчиненные разорвут на части. Как у вас с этим?

Владимир Кожин: Вы абсолютно правы: если не умеешь управлять
своим временем, то никогда не научишься управлять ничем. Если отвечать
конкретно, то в первую очередь это работа с людьми, подбор ближайшего
круга — помощников, заместителей, с которыми ты работаешь. Роль личности в
истории велика, подчас гигантская, но в повседневной жизни один в поле не воин.
Вот, собственно, по этому принципу живу и работаю. Подбор людей, наделение их
достаточно серьезными полномочиями, но и предъявление к ним высоких требований.
Как я часто говорю: если уехал в командировку, а никто не заметил, что меня нет
в рабочем кабинете, значит, все в порядке. Если все остановилось, значит, надо
менять руководителя.

"ДП": В России сильна традиция, когда руководители больших
компаний стараются…

Владимир Кожин: …все держать в своих руках. Знаете, законы
управления работают как законы физики. Вы можете управлять так только до
определенной степени. После этого вы либо делаете вид, либо тешите себя
иллюзиями, что управляете. Наступает хаос. Или видимость управления, что еще
хуже. Поэтому, на мой взгляд, правильная система управления — это
делегирование, разделение ответственности, как по вертикали, так и по
горизонтали. При этом любые полномочия, любая функция должны иметь обратную
связь.

"ДП": С этим в России большие проблемы. У вас есть ноу–хау,
как сделать эту обратную связь эффективной?

Владимир Кожин: Да, еще во времена ЦК КПСС члены политбюро
считали, что страна уже живет при коммунизме. На самом деле ноу–хау здесь особых
нет, главный принцип обратной связи подразумевает возможность, нужность,
необходимость постоянного контроля в любой момент. Для себя давно выработал
такую привычку: могу в любой момент спуститься до любого уровня нашей системы.
Пойти, приехать, прилететь на любой объект, дойти до любого человека и
посмотреть самому. И неважно, что мне до этого рассказывали. Важно, что я увижу
сам.

"ДП": А часто вы пользуетесь правом "летучих проверок"?

Владимир Кожин: Это не право, это моя работа, моя
обязанность. Может быть, даже меньше бы этого хотел, но я постоянно в
разъездах.

"ДП": Президент Медведев, как известно, объявил войну
коррупции. Недавно выяснилось, что только на госзакупках в России "спиливается"
триллион. У вас есть фирменные методы борьбы?

Владимир Кожин: Не могу сказать, что у нас все идеально,
прозрачно, но тем не менее антикоррупционая система работает. Построена она на
ответственности, горизонтальных и вертикальных проверках. Люди понимают, что
последует, если вдруг они что–то нарушат. Не просто когда их поймают за руку, а
когда просто заподозрят в этом! И это является очень сильным сдерживающим
фактором.

Сотрудники изначально знают, что за ними очень сильный контроль. И система
работает не тогда, когда милиционер поймает за руку, а тогда, когда система
скажет — у вас вот здесь не так, как должно быть: есть почва для взяток.
Докажите, что это не так. И человек обязан доказать.

В любой момент к любому сотруднику любого уровня в любом месте могут прийти
представители нашего Главного контрольного управления и проверить. И если
возникнут подозрения, они привлекут МВД и ФСБ. И дойдут до истины.

"ДП": Много блох вылавливаете?

Владимир Кожин: К счастью, немного. И это именно показатель
того, что система достаточно эффективно работает. И мы ее постоянно ужесточаем.
Причем, понимаете, можно до предела стращать людей, но к каждому милиционера не
приставишь. Одной палочной дисциплиной, жесткими мерами коррупцию не побороть.
Нужно выстраивать систему, чтобы люди не только эффективно работали, но и
получали за это достойные деньги. Мы так и действуем. Но проблемы у нас есть, и
мы их не скрываем. В этом году было два достаточно серьезных эпизода, когда наша
система выявила, что люди, похоже, "пошли не туда, куда надо". Потом уже была
проведена операция с привлечением специалистов из МВД, ФСБ. В отношении двух
чиновников возбуждены уголовные дела, причем один из них взят под стражу.

"ДП": Вы широко эти факты освещаете? Чем шире, тем, мне
кажется, лучше для всех…

Владимир Кожин: С одной стороны, вы правы, и мы ничего не
скрываем, но с другой — абсолютно точно сейчас есть определенный перекос.
Сегодня слово "чиновник" у большинства людей является синонимом слов
"взяточник", "коррупционер", "делец" и т.д. Но если сейчас взять и всех
чиновников распустить, всех уволить? Благо, наверное, будет? Да нет же, завтра
страны не будет! Все остановится. Так устроен мир.

Поэтому помимо арестов и посадок нужно говорить еще и о другом: что сделано,
как люди работают. А люди работают: надо — по 10, надо — и по 12
часов, надо — по 20 часов, надо — круглосуточно. Потому что надо.

Чем это еще опасно? Когда говоришь с молодежью (а сейчас есть хорошие вузы, в
которых готовят специалистов по госуправлению), выясняется, что этот негативный
фон убивает желание работать. С одной стороны, им говорят — тебе нельзя
это, это и это, и с другой — тут же на лоб ставят клеймо.

"ДП": Вы говорили, что собственность управделами президента
должна себя окупать. Как работает сейчас Дворец конгрессов и другая
собственность управделами в Петербурге?

Владимир Кожин: Любое государство, возрождая такие
памятники, понимает, что это не бизнес–проект. Это не гостиница, куда вы вложили
100 млн и рассчитываете за 8–10 лет вернуть деньги. Но тем не менее в этом
объекте есть достаточно весомая коммерческая составляющая. Когда в
Константиновском нет крупных мероприятий, весь дворец, включая кабинет
президента, открыт. Можно купить билет, пойти во дворец или парк, который
преобразился в этом году еще больше… И если бы комплекс 365 дней в году был
полностью открыт, то как минимум мы бы вышли на самоокупаемость. Впрочем,
отдельные его элементы, такие как гостиница и коттеджи, совершенно точно себя
окупают.

"ДП": В 2008 году говорилось, что конгресс–центр в Стрельне
будет построен за 2 года. Что сейчас с этими планами?

Владимир Кожин: Когда презентовали комплекс, никто не
говорил, что он будет построен за пару лет, потому что это невозможно. Да, сроки
из–за кризиса чуть–чуть сдвинулись, но проект никуда не делся. Буквально на
прошлой неделе мне представили окончательный вариант проекта. У меня лежит гора
документации. Все рассчитано, посчитано, высчитано, спроектировано и т.д. В
любой момент можно начинать работать непосредственно на стройплощадке. Комплекс
изменился не столько внешне, сколько с точки зрения функциональности,
экономической эффективности каждого квадратного метра. Кроме того, центр теперь
выглядит более красиво и логично.

"ДП": И когда старт?

Владимир Кожин: Постучим по дереву: до конца года хотим
определить уже реальные сроки начала и окончания строительства. Есть еще одна
проблема, которой мы раньше не придавали значение, — училище Макарова,
которое впрямую граничит с этим комплексом. Уже есть серьезные наработки, но об
этом чуть–чуть позже.

"ДП": Вы возглавляете Ассоциацию зимних олимпийских видов
спорта. В Ленобласти планируется строительство большого лыжного центра. Вернее,
даже двух. Но сейчас в СМИ прошла информация, что президент Медведев
распорядился вернуть в областное ведение участок.

Владимир Кожин: Во–первых, никаких распоряжений президента
Медведева на этот счет не было. Эта информация не соответствует
действительности. Да, проектом центра зимних видов спорта в Токсово занимается
ассоциация, которую я возглавляю. На нее оформлен земельный участок. На
сегодняшний день закончен очень важный, тяжелый и дорогостоящий этап —
проектные работы. Приступать к строительству можно буквально в любой момент.

Действительно, мы движемся не так быстро, как хотелось: начинался проект еще
до кризиса, и у партнеров, с которыми мы начинали, были другие финансовые
возможности. Вы говорите: один проект, другой. Но он как был один, так и
остался. Другое дело, что центр состоит из многих блоков, которые имеют
отношение к разным видам спорта. И здесь, действительно, идут корректировки. Мы
обсуждаем и с Минспорта, и с федерациями необходимость и востребованность всего
того, что запроектировано. К примеру, трамплинный комплекс из пяти трамплинов.
Это уникальное, серьезное, красивое, мощное сооружение и одна из самых дорогих
составляющих проекта. Современный 120–метровый трамплин — это очень дорогое
удовольствие. И сейчас идет обсуждение, нужны ли все пять трамплинов или нет.
Потому что если раньше в стране вообще не было современных трамплинов, то сейчас
они появляются в Сочи, на Севере и т.д. То же самое обсуждается по всем
остальным составляющим. До конца года постараемся окончательно определиться по
составу спортивных сооружений и инфраструктуре. И затем продолжим работать с
нашими потенциальными партнерами, которые продолжают ими оставаться, несмотря на
финансовые трудности. Надеюсь, в следующем году приступим непосредственно к
реализации проекта. В каком виде — в полном или усеченном — мы
обязательно расскажем.

"ДП": Есть ли шанс успеть до Сочи? Это будут частные деньги
или это частно–государственное партнерство?

Владимир Кожин: Вначале планировалось, что это будут только
частные инвестиции, но сейчас, с появлением законодательной возможности, я не
исключаю, что это будет и партнерство. Что касается "до Сочи", то какие–то
элементы — законченные элементы — появятся до Олимпиады.

"ДП": Я был на олимпийских стройках, и никто из
руководителей не смог ответить на вопрос о затратах на Сочи–2014. В итоге
появляются самые разные цифры — $30 млрд и даже $70 млрд…

Владимир Кожин: Вы знаете, здесь есть одно серьезное и
широко распространенное заблуждение. Нужно различать две вещи. Есть
строительство спортивных трасс, сооружений, которые имеют прямое отношение к
Олимпиаде–2014, и есть более глобальные задачи, без решения которых вообще не
было бы этого проекта. Это, по сути, перестройка инфраструктуры Большого Сочи и
его окрестностей. Город Сочи — основной курорт страны — находился, да
и пока еще находится в состоянии, которое не поддается никакой критике.
Достаточно сказать: одна дорога для всех — для туристов, велосипедов,
трейлеров, автобусов… И, извините, отсутствие такой вещи, как современная
централизованная канализация. А энергетика? В Сочи, как ни приедешь, каждый день
отключают электричество. В итоге львиная доля средств — 80% всех затрат идут на
инфраструктуру от Адлера до Дагомыса.

Коммунальные системы — вода, канализация — они в городе Сочи, не на
Красной Поляне. Чистые затраты на Олимпиаду — это стоимость олимпийских
объектов в Имеретинской долине, трасса Адлер — Красная Поляна и,
соответственно, все объекты на Красной Поляне. Берите эти цифры — получите
ответ.

Что касается Пекина и Ванкувера — я был и там и там. Мы никогда с вами
не узнаем, сколько стоила пекинская олимпиада. И сколько ванкуверская —
тоже. И это на самом деле нормально. Вы были в Пекине?

"ДП": Нет…

Владимир Кожин: А я был. Впервые в 2001 или 2002 году.
Центральная часть города представляла собой большую–большую деревню. Когда
приехал на Олимпиаду, просто рот открыл: что они сделали из этого страшного
унылого городка! Сколько это стоило, я даже не могу себе представить. Мы ездили
по этим хайвеям, благодаря которым можно было за полчаса проехать весь Пекин без
пробок. Это олимпийский объект или нет? Там никто не бегал, спортсмены не
соревновались. Но и наши китайские коллеги никогда впрямую этих затрат не
показывают.

"ДП": У вас есть орден за восстановление исторических
памятников Петербурга. Вам нравится то, что происходит с восстановлением
памятников и городской средой?

Владимир Кожин: Когда–то, еще будучи студентом, бродя по
ночному или утреннему Петербургу, я очень переживал, что Спас на Крови стоит в
лесах… Поэтому в целом то, что происходит сегодня, вызывает только позитивные
чувства. За последние годы произошел гигантский скачок. Даже не перечислить
знаменитые шедевры, которые уже приобрели либо приобретают достойный вид.
Дворцы — часть нашей истории. Если они в руинах, значит, и наша жизнь в
руинах.

Сказать, что мне все нравится, конечно же нельзя. Какие–то решения можно было
принимать более взвешенно, и чтобы город не стоял, когда все набережные вдруг
закрываются на ремонт. Сам с этим сталкивался. Но, с другой стороны, я понимаю
Валентину Ивановну Матвиенко и часто сам действую так же: хочется как можно
быстрее перестроить, отремонтировать… Она в этом смысле уникальный человек:
она — мотор, она горит, она хочет сделать город лучше, лучше и лучше. И это
у нее получается. Город расцветает.

"ДП": Несколько последних лет вас называли самым реальным
кандидатом на должность следующего губернатора Петербурга….

Владимир Кожин: На ваш вопрос легко ответить. Как только я
пришел на это место, буквально через месяц меня стали с него "уходить". Я уже
руководил таможней, работал в правительстве, был мэром Москвы, губернатором
других регионов. Кем я только не был, уже всего не упомню. Но меня в свое время
назначил на должность управляющего делами президент Путин, и не на день и не на
два. И когда то же самое сделал президент Медведев, я понимал, какие задачи
предстоит решать. И сегодня только один человек может поменять направление моей
деятельности — президент РФ. На сегодняшний день нет никаких разговоров о
смене места работы, ни завтра, ни в ближайшей перспективе. Вот если они
возникнут, тогда будем обсуждать.

"ДП": Вы долго работали под руководством Владимира Путина,
теперь работаете с Дмитрием Медведевым. В чем состоит разница в их стиле
управления?

Владимир Кожин: Каких–то стратегических, глубинных отличий
нет. Иначе и быть не могло: Владимир Владимирович рекомендовал Дмитрия
Анатольевича на пост президента. Соответственно, они во многом похожи: в подходе
к работе, в подходах к жизни, к решению задач. С другой стороны, двух абсолютно
одинаковых людей не бывает. Если говорить предметно, то в какой–то степени
появилось больше свободы, что называется, маневра, в силу того, что Владимир
Владимирович начинал работать в очень непростое время. Страна фактически
разваливалась. И нужно было находиться в очень жестком ритме и практически все
постоянно контролировать. Сейчас ситуация, слава Богу, более спокойная.

"ДП": В прошлом году вам вручили театральную премию "Золотая
маска". Ваша жизнь на какой из театральных жанров похожа? Драма, комедия,
триллер, трагедия?

Владимир Кожин: Все, что вы перечислили, но еще можно
добавить и трагикомедию. И очень часто все это соседствует. Утро начинаешь с
одними планами, а вечер заканчиваешь с другими… Театр — это наша жизнь, а
наша жизнь — театр…

"ДП": А фильм ужасов?

Владимир Кожин: А вот этого нет…

"ДП": Об обществе можно судить по тому, как в нем налажена
система "социальных лифтов". В советское время этим "лифтом" был ВЛКСМ. А как
правильно делать карьеру в современной России?

Владимир Кожин: Непростой вопрос… Но если коротко, то очень
много зависит от самого человека. Как говорится, возвращаясь к театру, "талантам
надо помогать, посредственность пробьется сама". Если человек профессионал, если
у него внутренняя серьезная мотивация, его всегда заметят. Качественное
образование и внутренняя сильная мотивация, на мой взгляд, это сегодня является
лейтмотивом… Если говорить о госслужбе, то надо работать не только лишь с думой
о том, как попасть в Кремль или в Белый дом, а с твердой верой: ты можешь что–то
изменить в лучшую сторону. Тогда у тебя есть перспективы.

"ДП": В отличие от многих чиновников, вы долго работали в
бизнесе. В 1990–е годы, о которых сейчас принято отзываться с негативом.
Действительно они были "проклятые", "лихие"?

Владимир Кожин: Не так уж долго я работал в бизнесе, с
начала 1990-х, лет шесть. Но это было время, когда зарождалось все то, что мы
называем рыночной экономикой. Говорить, что эти годы были "лихими" и
"проклятыми", безусловно, надо, но только в контексте всего того, что реально
происходило с нашей страной после развала Союза.

Утверждать, что все было плохо, категорически нельзя, и я никогда этого не
делаю. Это часть нашей жизни, и мы все оттуда, и Владимир Владимирович, и
Дмитрий Анатольевич… Все проходили школу рыночной экономики: начинали трогать ее
руками, зубами — что это такое… Тогда было такое поле новизны, столько
работы, что просто спать некогда было. Да, лихое, да, тяжелое, да, криминальное,
но интересное время.

"ДП": А вы блог или "Твиттер" заведете?

Владимир Кожин: Честно? Пока таких мыслей нет. Если у меня
появляется свободное время, то с большим удовольствием в том же iPad почитаю
книжку. Он у меня в портфеле…

"ДП": Читал, что вы играете в бильярд. Вы какой игрок?

Владимир Кожин: Не могу назвать себя профессионалом в
бильярде. Это как шахматы. Расчет, траектория, геометрия и т.д. Какой я игрок?
Абсолютно точно — не азартный, не бросаюсь с головой, стараюсь рассчитывать
силы и смотрю, как играет противник. Не жду его ошибки, но и сам стараюсь не
подставляться. Хотя это очень часто не получается. И если уж подставился, то
получил по полной.

"ДП": С Дмитрием Медведевым играли в бильярд?

Владимир Кожин: До того, как он стал президентом.

"ДП": Почему всех так обидела история с червяком в тарелке
на приеме в Кремле, о чем сообщил тверской губернатор?

Владимир Кожин: Не обидела. У профессионалов она вызвала
возмущение. Если коротко, вся эта история интересна только в силу того, где она
произошла. Если бы это было где–то в ресторане, никого бы не взволновало, что
написал губернатор в своем "Твиттере", это было бы его личным делом. Но это был
госприем, который устраивал президент РФ в честь президента ФРГ. И поэтому это
не просто шутка.

Могу сказать только одно. Расследование компетентными органами закончено.
Информация не соответствует действительности. Червяк не из
Кремля.