Возврат проблемных активов и различных долгов с помощью судебных разбирательств всё чаще предполагает оплату юридической помощи в формате "гонорара за успех". Особенно ярко это видно на примерах банков, которые лишились лицензии ЦБ РФ.
Модель взаимодействия с различными юридическими, в том числе адвокатскими конторами, предполагающая оплату их услуг исключительно в случае успеха в суде, наиболее распространена в англосаксонских правовых системах. Так, как показывает юридическая практика США, средние гонорары успеха в делах о коллективных исках и сложных процедурах возврата активов составляют от 30% до 40% от возвращённой суммы.
В Великобритании адвокат может получить до 50% при условных договорах (conditional fee agreement), если дело требует международных расследований или сопряжено с высокой вероятностью неудачи. В Австралии и Канаде лимиты не меньше — в отдельных прецедентах юристы получали до 45–50%, когда речь шла о возврате активов из офшорных юрисдикций или о делах, требующих судебных процессов в нескольких странах. В системах романо-германской правовой семьи подход к такого рода взаимодействию с исполнителями не так однозначен. В некоторых из них существует принципиальный запрет "гонорара успеха". Например, в Германии квалифицированная юридическая помощь оказывается по фиксированным ставкам, которые устанавливаются законом. Однако в других странах — например, во Франции, Польше, Чехии, Финляндии — помимо оплаты гонорара за оказанные юридические услуги по фиксированной ставке предусматривается всё же возможность дополнительных выплат, которые напрямую зависят от результата.
В целом, по данным Всемирного банка, совокупные расходы на судебные процедуры и трансграничные расследования часто составляют до 40% от суммы потенциального возврата, особенно когда активы исчезли в офшорных структурах. По оценкам мировых экспертов в области бюджетной политики, без привлечения частных юристов и финансирования судебных процессов государства обычно возвращают суммы в диапазоне от 5 до 10 центов на доллар похищенных средств, тогда как при модели success fee возврат может достигать 60–70 центов — даже после вычета гонораров.
Особая дорога к гонорарам
В России концепция "гонораров успеха" долгое время была в принципе нереализуема. И казалось, что окончательный запрет на такого рода взаимодействие заказчиков с юристами был сформулирован в постановлении Конституционного суда РФ в январе 2007 года. Согласно ему, в системе действующего правового регулирования отношений по возмездному оказанию правовых услуг не предполагается удовлетворение требований исполнителя о выплате вознаграждения по договору возмездного оказания услуг, если данное требование обосновывается условием, ставящим размер оплаты услуг в зависимость от решения суда, которое будет принято в будущем. В особом мнении к этому постановлению судья Гадис Гаджиев подчеркнул, что договоры с юристами, предполагающие гонорары за успех, будут провоцировать их добиваться положительных для клиентов решений любой ценой, в том числе используя различные неправомерные способы.
Однако в марте 2020 года, когда вступила в силу новая редакция федерального закона "Об адвокатуре и адвокатской деятельности", ситуация кардинально изменилась. Обновлённый закон легализовал практику соглашений об оказании юридической помощи, в которых размер выплаты доверителями вознаграждений зависит от результата оказанной помощи. Разумеется, за исключением помощи, которая оказывается в рамках уголовных дел или дел об административных правонарушениях.
И хотя в законе речь шла именно об адвокатах, судебная практика быстро распространилась и на юристов, формально не имеющих адвокатского статуса. Тем более что ещё в августе 2017 года ФНС РФ высказала свою позицию о п. 3.1 ст. 20.6 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", содержащем положения, относящиеся к "гонорару успеха" арбитражных управляющих по делам о привлечении к субсидиарной ответственности. В данной норме формулировалось право на получение арбитражным управляющим вознаграждения за принятие результативных мер по привлечению к субсидиарной ответственности и по взысканию в конкурсную массу сумм, присуждённых судебным актом. И такое вознаграждение устанавливалось в размере 30% от денежных средств, поступивших в результате исполнения. В обосновании своей позиции ФНС назвала данное вознаграждение стимулирующим и направленным на повышение мотивации арбитражных управляющих к получению правовыми методами значительного вознаграждения за счёт привлечения реальных бенефициаров к субсидиарной ответственности и выражению активной процессуальной позиции как во время судебных заседаний, так и в ходе исполнения судебных актов.
Проблемный драйвер
Дополнительный импульс развитию соглашений о юридической помощи, в которых вознаграждение напрямую завязано на результат, придали множественные дела о возврате активов проблемных банков, пик которых пришёлся как раз на конец десятых — начало двадцатых годов XXI века.
Одним из ярких примеров подобных кейсов юридической работы стала история работы юристов для возвращения активов Внешпромбанка на 113 млрд рублей, которые присвоил Георгий Беджамов. Юридическая компания, выступающая в том числе в интересах государственного Агентства по страхованию вкладов (АСВ), применила весьма креативный подход к поиску активов: она разместила рекламу в аэропорту Шереметьево и в центре бизнес-авиации Внуково-3, предлагая вознаграждения за информацию об активах Беджамова. В Лондоне подобные методы дополнились размещением объявлений в газетах и даже рекламой на грузовиках с фотографией Беджамова и призывом к информаторам. Именно полученные отклики помогли юридической компании выявить и арестовать часть ранее неизвестных активов, в том числе здание, на сумму свыше 460 млн рублей.
Очевидно, что юристы на почасовой оплате или штатные юристы АСВ, не имея таких полномочий, инструментов и ресурса на креативные маркетинговые кампании, вряд ли смогли бы придумать и реализовать подобную стратегию в полном объёме. Тогда как модель оплаты — не "за часы", а "за успех" — позволила задействовать возможности, которые в противном случае крайне сложно реализовать. Во многом именно за счёт перехода к модели "гонорара за успех" в работе с юридическими структурами, которые берутся за возврат проблемных активов, в том числе укрытых в заграничных юрисдикциях, по итогам прошлого года в интересах ликвидируемых финансовых организаций АСВ удалось заблокировать активы на территории 10 государств на сумму $163 млн. И в целом после привлечения контролировавших финансовые организации лиц к гражданско-правовой ответственности, удовлетворения гражданских исков при вынесении приговоров в рамках уголовного судопроизводства позволили даже вернуть в конкурсную массу 5,5 млрд рублей, что более чем в 2 раза больше суммы предыдущего года.
Впрочем, при общем признании "гонораров успеха" в российской юридической практике в последнее время всё сильнее становятся позиции тех, кто считает их лишь дополнительной опцией к фиксированному гонорару. В этом случае, как правило, размер гонорара колеблется в пределах от 1 до 15-20%, в зависимости от сложности дела и перспектив получить выигранное в судебных инстанциях. Однако в случае совмещения фиксированной оплаты и гонорара за результат для юридических компаний, которые согласятся по такой модели взыскать, скажем, дебиторскую задолженность с контрагента своего доверителя, возникает важный нюанс. В данной ситуации "гонорар успеха", как следует из некоторых судебных дел, надлежит ставить в зависимость не от самого судебного решения, а от иного обстоятельства, которое будет являться следствием выигрыша по делу. В противном случае доверитель может уклониться от исполнения своих "гонорарных" обязательств и доказать в суде собственному юридическому подрядчику, что гораздо лучше него разбирается в правовых нюансах.
