Одновременно с началом гаражной амнистии в Государственной думе выступили с инициативой продлить и дачную (позволяющую оформить права на землю и постройку на ней). Пока на 10 лет, но в думском комитете по госстроительству и законодательству объявили о намерении сделать дачную амнистию бессрочной.
По мнению учёных, амнистия отличается от помилования тем, что распространяется на целые категории преступников (но при этом также не отрицая сам факт вины). "Википедия" ведёт список амнистий с 1856 года, когда Александр II объявил её декабристам, петрашевцам и участникам польского восстания 1831 года.
Сходство с нынешними амнистиями можно усмотреть в том, что тогда речь тоже шла преимущественно о людях в возрасте (коими, как представляется, являются многие современные гаражники и дачники). Отличие — тогда круг прощённых был узок. Дачная же амнистия, по данным "Парламентской газеты", с 2006 года уже затронула 14 млн человек, что, как нетрудно заметить, составляет около 10% населения России. Под гаражную амнистию, по сведениям, полученным Forbes у Росреестра, может попасть 5,7 млн строений (если предположить, что одному человеку принадлежит только один гараж, то под амнистию подпадает ещё около 4% населения). То есть всего 14%, или около 20 млн человек. Для сравнения масштабов: отмена крепостного права в 1861 году в России затронула 23 млн человек в этом состоянии (правда, тогда и общее население было меньше).
Может вызвать удивление ситуация, что в государстве оказалось столько в чём–то виновных. С другой стороны, триада "дача–квартира–машина" отражает потребительский идеал советского общества. А с точки зрения некоторых философов, потребление можно трактовать именно как грех.
"В нас сейчас с детства закладывается желание какого–то неуёмного потребления — стремление успеть всё, попробовать всё. И мы с этим своим стремлением летим со страшной скоростью к собственной погибели. Потребление — за гранью здравого смысла. Сели за стол, тут надкусили, тут надломили, тут отпили. В результате и стол испохабили, и ничего толком не поели", — говорил, например, недавно министр обороны Сергей Шойгу.
Из вышесказанного можно сделать вывод, что государство весьма человеколюбиво: оно не препятствует греху, но не забывает вину и в итоге всех прощает. Впрочем, по традиционному укладу все подданные виноваты перед государем априори, что показано, например, в фильме "Иван Васильевич меняет профессию".
Там общение с Иваном Грозным просители непременно начинали со слов: "Не вели казнить, великий государь, — вели слово молвить!" Причём интересно, что гости из будущего моментально усваивали такой политес.
