Sport ist Mord? Для Швейцарии, но не для Петербурга.
Утром по дороге в Пулково будит призыв "инвестируй в Петербург" на иностранном языке. Лет десять назад из нас похохатывало бы процентов восемьдесят, сегодня — уже меньше. Притом что иностранные инвестиции в город идут сейчас, шли до пандемийного кризиса и даже в 1990-е, хоть и по-своему, однако. Мне тогда нравились Pet Shop Boys, и я был в курсе, что Нил Теннант купил в моём городе пару квартир — так его всё это вдохновляло.
Своевременное осознание, что для привлечения внимания инвесторов нужны спортивные соревнования, сработало ещё в 1994-м, когда в нищающий Петербург привели Игры доброй воли. Насквозь американская идея, но почему бы и нет, если уж тогда мы были страной третьего мира?
Потом ЧМ по хоккею-2000 научил строить как в Финляндии — Ледовый дворец лично мне нравится чуть меньше, чем "Хартвалл Арена" в Хельсинки. Но это, видимо, влияние среды — в целом разницы никакой. В 2016-м оказалось, что можно реконструировать "Юбилейный" так, что в нём будут кайфовать тысячи финнов и венгров на новом ледовом ЧМ. Через 2 года Петербург справился с мундиалем, а этим летом заменил Дублин на всеевропейском Евро. Мои иностранные коллеги постукивают челюстью, что, оказывается, на "Газпром Арене" всё можно — от 75% зрителей, до +17°C зимой под крышей. Вау.
Остановиться невозможно — блокированный генетическим кодом "если нельзя, то нельзя" остальной мир будет вынужден принять не только могущество "Газпром Арены", но и новый проект "СКА Арена", который станет ключевым в истории хоккейного чемпионата мира 2023 года. На том самом месте, где, несомненно, особенные петербуржцы требовали навсегда законсервировать СКК как место вручения золотых медалей "Зениту-84".
Проектный бюджет — 38,5 млрд рублей, город из этого заплатит лишь 10 млрд. Только ли за пыль в глаза главе ИИХФ Рене Фазелю, который и так знает, что с русскими связываться не вредно, а то и полезно для здоровья? Огромный дворец, вмещающий в себя хоккей и ещё пару десятков видов спорта, связанных со льдом, будет готов принять до 160 мероприятий в год, что позволит расшевелить не только целый район города, но и размылить глаз петербуржца, который якобы то и дело призывает к сохранению ценностей просто на всякий случай.
Ничего из этого не нужно? Есть такое мнение, и это нормально! В Швейцарии так говорили, когда отказывались от проведения Олимпиады, но это то же самое, как если бы Аристотель Онассис объявил по радио, что отказывается от материальной помощи в размере тысячи долларов. Зачем Цюриху и Лозанне Олимпийские игры? Бывают более частные случаи. Польский Вроцлав проклинал фанзону на главной площади города потому, что парадные выходящих на неё домов превращались в диковинные уринопады из-за того, что болельщики, наслаждавшиеся чудным городом и футболом, переставали понимать, где север, где юг. Но спорт — это жизнь. Организма, имиджа, денег.
Петербург желает вернуться из коронавирусного невкусного путешествия отдохнувшим и с магнитиками. Тем же самым занимается, например, и Будапешт, откуда каждую неделю поступают новости то об одном новом парке, то о другом креативном общественном пространстве. На реконструкции, например, цепной мост со львами, что было нереально при наплыве туристов. Венгры умные — не зря пришли из-за Уральских гор, — но есть и другие. Париж разрабатывает проект, который позволит закрыть центр для транзитного движения машин.
Всё это ужасно неудобно и ново, но мы вроде бы уже привыкли, что мир не станет прежним. Если хочется лишний раз поспорить с собой, попробуйте пройти удивительный тест: съездите в заграничную страну, где вас не особо ждут и куда вас не особо хотят выпускать. Сдайте ПЦР, обложитесь бумагами, потренируйте красноречие.
Полагаю, этого будет достаточно, чтобы понять: все занялись собой. Петербург — не исключение.
Спорт — это жизнь. Понял ещё Анатолий Собчак в 1994-м…
