В Петербурге может стартовать первый процесс по новому виду потребительского экстремизма. Мужчину без маски отказались обслужить в магазине, теперь он требует компенсацию.
В октябре в одном из салонов бытовой техники Петербурга клиент пытался заключить договор на обслуживание приобретённой им техники. При этом покупатель был без маски и на просьбу персонала надеть её ответил отказом. Тогда магазин не стал его обслуживать.
Теперь этот конфликт получил развитие. "Клиент потребовал от компании компенсацию морального вреда 10 тыс. рублей, расходов на юристов 50 тыс. рублей и заключения с ним договора на обслуживание бытовой техники", — рассказал "ДП" Владислав Варшавский, управляющий партнёр юркомпании "Варшавский и партнёры" (она представляет интересы магазина).
Подобные случаи уже рассматривались судами других регионов. Так, в сентябре этого года суд в Омске отказал местной жительнице во взыскании 30 тыс. рублей компенсации морального вреда.
Кассир магазина "Океан" отказалась продать ей продукты, поскольку клиентка была без маски. В суде истица заявила: на весь день она осталась без еды, а такое отношение кассира причинило ей страдания.
В октябре в Калининградской области суд отказался взыскать 50 тыс. рублей компенсации морального вреда с ООО "Виктория Балтия" в пользу местного жителя. По его словам, ему дважды отказались продать продукты, заставляя надеть маску.
"Появляющиеся в последнее время судебные решения, вероятно, так и останутся единичными, а практика оспаривания действий торговых точек не получит широкого распространения. И в ближайшем будущем взгляд судов на подобные иски ковид–диссидентов не изменится", — считает младший юрист юркомпании Maxima Legal Ольга Новинская.
В качестве одной из причин эксперт указывает обременительность ведения судебного процесса: возможная выгода от выигранного дела может быть гораздо меньше временных и материальных затрат. А в условиях пандемии шанс выиграть подобное дело стремится к нулю.
По оценке Владислава Варшавского, поведение таких покупателей является новой формой "потребительского экстремизма": они одновременно игнорируют нормы санитарно–эпидемиологического законодательства и требуют обслуживания, апеллируя к закону о защите прав потребителей. Однако не стоит думать, что здесь имеет место коллизия права.
"Законодательство о защите прав потребителей в первую очередь регулирует гражданские отношения с участием потребителей, в то время как рассматриваемые региональные акты в большей степени касаются эпидемиологического благополучия. Последние базируются на ряде федеральных законов, посвященных эпидемиологическому благополучию и защите населения от чрезвычайных ситуаций. Мы не можем толковать законы различной направленности изолированно, однако также не можем выстраивать их иерархию без учёта характера отношений, которые они регулируют", — резюмирует Новинская.
