Обычная на первый взгляд биография одного из символов антинацистского сопротивления; фигуры в советские времена весьма почитаемой — в том числе и за то, что де Голль, будучи президентом Франции, часто критиковал США. Сегодня, впрочем, де Голль также проходит у нас по разряду "великих вождей прошлого" — как Черчилль или Рузвельт — с намёком, что, мол, "не то что нынешние". Исторических деятелей Второй мировой принято показывать уже в самом расцвете карьеры: например, в недавнем фильме "Черчилль" (2017) герой сразу предстаёт во всём своём величии. С де Голлем история другая: в том же 1940 году он ещё никому не был известен — кроме военных.
От полковника, который только что стал генералом, — до национального лидера временно оккупированной Франции де Голль прошёл путь всего за год, с 1940–го по 1941–й. Но авторы сознательно сосредоточились на ещё более коротком отрезке его биографии — самом важном, но и самом трагическом: 2–3 месяца 1940 года, когда его превращение в политика ещё никому не заметно, и даже ему самому. Начало великого пути происходит вовсе не под фанфары; решение не согласиться с капитуляцией Франции и продолжать борьбу приходит не сразу и в известной степени под влиянием обстоятельств. Можно сказать — полусознательно. И это решение приносит генералу поначалу одни неприятности — в частности, вишистское правительство лишило его гражданства и объявило предателем.
Авторы фильма не гнались за внешним сходством: в реальности де Голль был очень высокого роста, на голову выше всех собеседников, а в фильме он роста вполне обыкновенного. Важнее тут выражение лица, с которым играет актер Ламбер Вильсон: оно по большей части нейтральное или бесстрастное, как и положено профессиональному военному. Все главные страсти бушуют внутри — но мы об этом лишь догадываемся. Это и есть главное в фильме. Иногда де Голль растерян и даже напуган неизвестностью — к тому же он не знает, что с его семьёй. При этом нет никаких "знаков судьбы" свыше, никаких озарений или пророчеств; всё подчёркнуто буднично. Есть просто человек в новых обстоятельствах — и он должен как–то реагировать.
Но нет, конечно, — не случайно именно этого человека выбрала история. Авторы попутно рассказывают семейную драму де Голля — его младшая дочь Анна родилась с синдромом Дауна. Её родители, Шарль и Ивонна, узнав диагноз, стояли перед выбором: самим заботиться о ребёнке или сдать его в лечебницу. Авторы проводят символичную параллель между решением родителей заботиться о беспомощной дочери — и решением спустя несколько лет бороться за целую страну, "не бросать её". Именно поэтому де Голль и стал в итоге тем, кем мы его знаем: не потому, что "гордый человек" — как назвал его Черчилль при знакомстве, а потому, что не сдаётся под ударами судьбы и принимает ответственность на себя. И именно поэтому де Голль — генерал без войск, без средств, без надежды — через год уже воссоздал французскую армию, а ещё через несколько лет триумфально вернулся в Париж.
