Группы по интересам

Просто какие–то темы временно оказались в "режиме ожидания", но они обязательно вернутся — по мере выхода из карантинов. А конфликтные вопросы только усугубятся. Пандемия стала катализатором, но проблемы возникли не из–за нее и не исчезнут, когда она закончится.

Пример — отношения США и Китая. Предполагаю, что будут предприниматься попытки втянуть Европейский союз и Российскую Федерацию в это противостояние на стороне США и Китая соответственно. Все будет зависеть от их устойчивости и способности выдерживать самостоятельную линию.

Санкции с России не снимут. Ведь это одна из немногих тем в Евросоюзе, по которой легко добиться консенсуса. В ЕС нет ни одной страны, для которой вопрос о снятии санкций с России имел бы жизненно важный характер. У каждого государства есть гораздо более важные темы для торга внутри Евросоюза, и осложнять отношения с партнерами из–за России никто не захочет. Даже те страны, которые в принципе не считают санкции полезными. Соответственно, вопрос санкций важен для демонстрации единства, которого явно не хватает по другим вопросам.

Кризис подтолкнет не столько центробежные тенденции в ЕС, сколько борьбу за видение будущего устройства союза. Неизбежность этого была понятна давно, но нынешняя ситуация послужила мощным катализатором. Борьба между "севером" и "югом" обострится. Вместе с тем не очень заметна тенденция к формированию "союзов и блоков" внутри ЕС по экономическим и политическим вопросам. Ситуативные группы по интересам могут возникать. Но борьба за ресурсы скорее стимулирует национальные амбиции и усилия.

Возможно ли экономическое и политическое доминирование Германии в Европе? Она столкнется с растущим противостоянием со стороны остальных стран, особенно юга, поскольку ее считают главным выгодополучателем от интеграции и ждут от нее того, что она возьмет на себя большее бремя. Берлин так не считает, так что неизбежно обострение отношений.

Что касается европейской периферии: реальная история "Восточного партнерства" закончилась в 2014 году, когда конкуренция за Украину превратилась в настоящую войну. Риск такого сценария лишил "Восточное партнерство" смысла для ЕС, который рассматривал его как средство мягкой экспансии, не ведущей к силовому противостоянию. Сейчас к тому же в ЕС не будет избытка ресурсов, так что приоритетность периферии снизится.

Что касается степени экономического и политического влияния США в ЕС, то это зависит прежде всего от Вашингтона, насколько он будет считать важным для себя европейское направление. Сама Европа едва ли способна на действия по сознательному снижению американского влияния в ЕС.