Конфеты киношникам за хорошее поведение.
Если бы русское кино было ребенком, то на рандеву с Дедом Морозом, когда тот, внимательно глядя в глаза, спросил бы: "Как ты вело себя в 2018–м?" — оно могло бы дать честный ответ: "Хорошо". Старик сверился бы с данными и непременно выдал всем отличившимся по конфете. "Движению вверх" — за рекордные сборы, "Довлатову" — за Берлин, "Лету" — за Канны, "Человеку, который удивил всех" — за Венецию. Ну правда ведь, невиданное дело — три отечественных фильма уехали с призами (пусть, мягко сказать, не главными) с трех крупнейших киносмотров, а те, кому никуда уезжать не надо, — отлично провели время дома: кроме вышеупомянутого блокбастера про баскетболистов, в прокате окупились и "Тренер" Данилы Козловского, и "Я худею" Алексея Нужного, и "Гоголь. Вий" Егора Баранова, и новая серия "О чем говорят мужчины", и даже полнометражный мультик про "Смешариков". Из этих успехов можно сложить идеальный отчет, распечатать и разнести по кабинетам первых лиц.
В пустую корзину
Но давайте в этот отчет вчитаемся так, как не смогли бы большие начальники. Никто не знает, как бы сложилась судьба "Движения вверх", если бы не внезапный и насильственный перенос в афише "Мишки Паддингтона". То есть понятно, что сложилась бы хорошо, но насколько — вопрос открытый. Даже актеры, сыгравшие баскетболистов, могут подтвердить, что забивать мячи, когда кольцо никто не защищает, — проще. Кассовый рекорд героической ленты Антона Мегердичева, конечно, из истории никто не выкинет, но дописать на полях о неравных состязательных условиях по–хорошему стоит. А еще упомянуть, что "Мишку" прокатывала та же самая компания, что и ленту "Смерть Сталина", у которой прокатное удостоверение было отозвано вовсе. Прецедент с фильмом Армандо Ианнуччи — случай неподдельной цензуры, и это тоже останется в календаре 2018–го.
Так тоже можно было?
Неожиданно вели себя в уходящем году и продюсеры авторского кино, для которых доверительные отношения с аудиторией всегда казались важным принципом работы, просто потому что аудитория эта никогда не была большой.
Но вот фильм "Довлатов" и рекламный ход, который, очевидно, войдет в учебники маркетинга: ультракороткий прокат. Зрителя напугали, что лента продержится на экранах всего 4 дня. Зритель отменил все дела и пошел в кино. А потом срок истек и оказалось, что никуда "Довлатов" не делся. Можно посмотреть в любое удобное время, дешевле и без ажиотажа. Казалось бы, ничего страшного не произошло, но осадок остался. Многих из ценителей творчества Довлатова в детстве учили — врать нехорошо. Кстати, те же самые продюсеры вовсе отказались выпускать в прокат один из лучших фильмов года — "Войну Анны" Алексея Федорченко из–за того, что тому не дали призов на "Кинотавре". Как связаны жюри и зритель — продюсеры не уточнили.
Идем дальше: фильм "Лето" — участник основного конкурса Каннского кинофестиваля.
Министерство культуры поздравляет авторов картины с успехом и в то же время называет себя "потерпевшим" в деле Седьмой студии, по которому под домашним арестом находится Кирилл Серебренников. Министр культуры Франции просит отпустить режиссера на премьеру и получает отказ.
Зритель, ты чего?
Ложка дегтя в бочке комплиментов русскому артхаусу — это его сборы. "Человек, который удивил всех", "Сердце мира", "История одного назначения", "Подбросы" — ни один из этих фильмов, отмеченных наградами крупнейших международных и российских фестивалей, зритель толком не посмотрел, хотя благодаря "Аритмии" и "Нелюбви" в прошлом году показалось, что люди готовы смотреть и сложное кино тоже. Куда делся этот зритель?
Даже "Кислоту", самый модный русский фильм года, посмотрело в 5 раз меньше человек, чем любой из авторских хитов 2017–го.
Зато россияне не в пример лучше смотрели комедии, с которыми и в кино все было хорошо, а на телевидении и вовсе прекрасно. Развлекательные телеканалы забыли о соперничестве и вместе запустили "наш Netflix" — "ТНТ–Премьер", стартовав с сериала "Домашний арест", одного из лучших когда–либо снятых русских ситкомов. А вот драматическая "Обычная женщина" на том же сервисе показала крайне низкие цифры.
Так что следом за русским кино к Деду Морозу мог бы зайти русский зритель. "Как ты себя вел в уходящем году?" — спросил бы старец в красном кафтане. "Очень хорошо, — услышал бы в ответ, — много смеялся".
