Игольное ушко. Как работает механизм выборов

Оценка влияния политики на экономику страны — сложная задача. Доказать преимущество демократии перед диктатурой (и наоборот), опираясь на статистику, не так просто. У защитников любого автократа найдется немало аргументов в пользу несменяемой и неподконтрольной обществу власти. Гляньте, во что превратил Южную Родезию бессменный президент Мугабе, говорят экономисты. Ну и что, возражают оппоненты, лучше посмотрите, какие автобаны строились в гитлеровской Германии! Товарищ Сталин вообще "принял страну с сохой, а оставил с бомбой"! Как принял с сохой, так с сохой и оставил, вздыхают экономисты. Как вождь устроил коллективизацию, так урожайность зерновых в России и начала отставать от мировой. Быстрее всего экономика СССР росла в середине 1950–х годов, когда преемникам Сталина было недосуг рулить стройками коммунизма, зато колхозникам увеличили огороды.

Если взять более близкие времена, то в начале нулевых экономика России прибавляла в среднем примерно по 7% в год и до падения цен на нефть успела вырасти на 75%. Зато в следующее десятилетие среднегодовой рост ВВП РФ не достигал и 1%, суммарный же рост оказался на уровне 6%. Какой экономический драйвер сломался на рубеже 1910–х годов? Цены на нефть опять поднимались, снижались, снова росли, но запустить экономический рост так и не удалось. Выросло, правда, число московских миллиардеров, и увеличились суммы их состояний, но в разы снизилась капитализация российских газовых и нефтяных монополистов.

Экономика — вещь инерционная, замечают статистики, последствия политических решений сказываются на развитии хозяйства не сразу. Можно предположить, что рост экономики в 2000–х был связан с ростом нефтяных цен. Но можно сказать, что он связан с событиями 1990–х. Именно в те годы сформировались механизмы, мотивирующие собственников к инвестициям в экономику. Только на полную мощность они заработали в следующее десятилетие. Зато потом включились другие механизмы, мотивирующие, например, к созданию госкорпораций и строительству стадионов и мостов.

Создание инфраструктуры — дело полезное, скажут экономисты, но лишь когда оно следует за потребностями бизнеса. В противном случае обогащаются только сами строители за счет всех остальных. В целенаправленном обогащении немногих нет ничего катастрофического, если бы "строители" тратили заработанные деньги внутри страны. Но этого они, очевидно, не делают — в противном случае их траты обернулись бы ростом зарплат и производства потребительских товаров.

Не торопитесь критиковать начальников, вмешаются политологи. Начальникам тоже непросто, им нужно искать баланс между эффективностью и легитимностью. Мало осталось на свете правителей "милостью божьей", даже монархи и фюреры так или иначе прикрываются "мнением народным", выраженным на выборах, значит, народ должен нести свою долю ответственности за неэффективные решения начальников.

Но могут ли выборы исправить экономическую ситуацию? Смотря что понимать под выборами, объяснит бельгийский историк Давид Ван Рейбрук, автор книги "Против выборов". Если рассматривать выборы любого руководителя как метод, позволяющий добиться единогласия среди группы заведомых единомышленников, или как механизм для поиска компромисса, устраивающего всех, — да, такая процедура может дать позитивный результат. Но если нет — вам понадобятся какие–то другие механизмы народовластия.

Не все так однозначно, заметит знаменитый политолог Брюс Буэно де Мескита. Механизм выборов действует в любом обществе, утверждает Мескита, важно лишь количество реальных участников выборного процесса. Брюс Мескита — автор идеи о "селекторате", группе людей, которая, не находясь непосредственно у власти, тем не менее решает, кто именно и в каких пределах будет "начальником". А ритуал выборов — всего лишь оформление действительной воли "селектората". Чем шире такая группа — в идеале она включает в себя весь народ, — тем больше шансов на экономический рост.

Почему? Экономисты объясняют. Экономика движется человеческими мотивациями. Чем больше людей вовлечено в действительный процесс принятия решений, тем больше шансов, что они найдут для себя собственный интерес к эффективной деятельности. Сумма личных мотиваций к работе — вот истинный двигатель хозяйственного роста. И степень изоляции общества от реального участия в политическом процессе выражается не в формальных результатах выборов, а в росте или спаде экономики. Чем меньше будет "селекторат", говорит Мескита, тем меньше будет у общества стимулов к эффективному труду. Экономику не обманешь.