На этой неделе академики РАН предсказали нам замечательный экономический рост. По их прогнозу, начиная с 2021 года российский ВВП будет ежегодно прибавлять без малого по 5%.
Давно я не слышал такого оптимизма. Особенно если учесть, что за последние 8 лет ВВП России в среднем рос на 0,5% в год. Получается, что академики обещают ускорить рост отечественной экономики в 10 раз.
Министерство финансов, представившее проект трехлетнего бюджета, настроено менее радикально. В Минфине считают, что, если рост экономики будет держаться в пределах 2%, уже хорошо.
Впрочем, академикам виднее. Да и кто мы такие, чтобы обсуждать их прогнозы? Как заметил 90 лет назад академик Станислав Струмилин, "лучше стоять за высокие темпы роста, чем сидеть за низкие".
Но механизмы ускорения, предлагаемые академиками, понимать нужно — для того, чтобы случайно не попасть головой под трактор экономического развития. В качестве драйверов успеха академики указывают рост частных инвестиций, увеличение несырьевого экспорта и подъем производительности труда.
Люди, знакомые с основами экономического анализа, могут усомниться. Частные инвестиции падали все последние годы — почему бы они должны начать расти? И где те привлекательные инвестпроекты, подкрепленные платежеспособным спросом?
Чтобы увеличивалась производительность труда, последние несколько лет должны были бы расти расходы на образование и переоснащение рабочих мест — но статистика почему–то не зафиксировала здесь подъема.
Несырьевой экспорт — отдельный разговор, хорошо бы узнать подробнее, что именно несырьевое и кому собираются академики продавать. Оружие предлагать не стоит: весь российский оружейный экспорт не превышает 5% от сырьевого, да и доля военно–промышленного комплекса в российской экономике исчисляется несколькими процентами, как и сельское хозяйство.
Правда, зная, что источником вдохновения для многих российских академиков служит сталинский учебник политэкономии, можно предположить, что скрывается за эвфемизмом "частные инвестиции". Если часть зарплаты будет выдаваться облигациями "займа на развитие народного хозяйства", то статистически это будет выглядеть как "частная инвестиция". Можно и банковские вклады граждан конвертировать в аналогичные займы или неголосующие акции какого–нибудь автомобильного завода.
Что касается увеличения производительности труда и развития несырьевого экспорта, то определенная связь здесь существует. Собственно, год назад эту связь продемонстрировал министр промышленности и торговли, объяснивший, как растет производительность "сегодня при таком рубле".
Министр вот что имел в виду: после двукратной девальвации рубля российский работник в долларах стал получать вдвое меньше, и можно сказать, что его производительность по отношению к доллару в некотором арифметическом смысле выросла вдвое. Нет предела совершенству: при желании можно и рублевую зарплату уменьшить — производительность (в арифметическом смысле) вырастет еще.
Программа академиков чем–то похожа на программу "Интенсификация–90", которую пропагандировали 30 лет назад — незадолго до финала СССР. Что такое интенсификация? Как тогда шутили, "интенсификация–90" значит "все субботы — субботники, все праздники — к отпуску, все отпуска — к пенсии, а пенсия — с 90 лет!"
Впрочем, бывает так, что экономика начинает расти словно сама собой и вполне неожиданно. Экономисты Бен Джонс и Бен Олкен из Гарвардского университета как–то обратили внимание, что в некоторых странах падение экономики или стагнация внезапно сменялись резким подъемом ВВП — причем вне зависимости от конъюнктуры мировых рынков, политической ситуации и экономической политики. И даже в условиях международных санкций, как это случилось в Иране. Страны тоже были разными: Экваториальная Гвинея, Мозамбик, Иран, Китай.
Ученые построили графики динамики экономического роста, а потом стали выяснять, какое событие произошло в год позитивного перелома. Оказалось, что во всех случаях экономика начинала развиваться после того, как по объективным причинам начальство страны, скажем так, прекращало заботиться о ее росте. В категорию "внезапного подъема" попадает и Советский Союз — в период 1953–1956 гг. ВВП СССР прибавлял по 6% в год — новым вождям было не до экономики.
Может быть, академики знают нечто, нам неизвестное?
