Сергей Князев - о книге "Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации".
В конце марта исполнится год со дня кончины Ли Куан Ю (1923–2015) — основателя государства Сингапур, правившего страной более 30 лет, а потом приглядывавшего за нею на специально учрежденных должностях старшего министра и министра–наставника. Выдающиеся заслуги его общеизвестны: отсталая британская колония, импортировавшая питьевую воду и песок, за время его правления превратилась в страну с одним из самых больших ВВП на душу населения.
Секреты успеха сингапурского лидера — по–прежнему предмет научных и публицистических штудий, и под эгидой Московской школы управления «Сколково» только что переиздана книга американского журналиста Тома Плейта «Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации». Книга представляет собой 200–страничный репортаж о двух днях общения с сингапурским лидером (27–28 июня 2009 года).
Великому человеку уже 86 лет, он простужен, постоянно поправляет согревающую повязку на травмированном бедре, при разговоре присутствуют медики, и репортер, пользуясь тем, что собеседник не в лучшей форме, пытается того «раскачать»: то беззастенчиво льстит, то дерзит и провоцирует, то прикидывается жизнерадостным идиотом, задавая вопросы вроде: «А вы на кого больше похожи — на ежика или на лису?» Но Ли Куан Ю по–прежнему больше похож на безжалостную акулу с цепким взглядом и стальной хваткой и лаконично и спокойно излагает свое кредо, повторяя то, что говорил уже много раз.
Считается, что в ХХ и уж тем более в XXI веке залогом экономических свершений являются либеральное законодательство, политическая конкуренция, сменяемость власти, свободные СМИ и т. д. Ли Куан Ю показывает, доказывает: это все не обязательно, а в каких–то случаях даже вредно. Выстроенная Ли Куан Ю политическая система — принципиально однопартийная. Парламент — не место для дискуссий. Политические конфликты всегда рассматривались в судах, где политические оппоненты национального лидера предсказуемо терпели поражение и вдобавок оказывались разорены. Драгдилеры в Сингапуре получали и получают смертельные приговоры практически в автоматическом режиме. По нескольким статьям Уголовный кодекс предусматривает телесные наказания. Презумпция невиновности? А что это?
С другой стороны — огромные зарплаты госслужащих, стерильная чистота на улицах, минимальная бытовая преступность и коррупция, удобство ведения бизнеса, почти стопроцентная обеспеченность населения собственным жильем.
Бог агностика Ли Куан Ю — не свобода и не какой–либо идеологический догмат, а эффективность. Как ни странно, у лидера пятимиллионной страны нет и, как выясняется, не было никакой национальной идеи, раз навсегда разработанной идеологии и, как следствие, единой модели поведения, нет единожды утвержденного плана действий. Как любит повторять большая поклонница Ли Куан Ю Юлия Латынина, все хорошо или плохо не само по себе, а в зависимости от обстоятельств. Те или иные решения, по Ли Куан Ю, хороши до тех пор, пока они работают. Единственное, что он не принимает категорически, — это марксизм и ленинизм с их идеей (по Куан Ю) захвата и удержания власти ради власти. В принципе мы это знали и из других источников, и работа Тома Плейта здесь мало что дает. Ценнее другое. Пользуясь разнообразными манипулятивными — не всегда корректными, скажем прямо, — техниками, автор вытаскивает из собеседника какие–то истории, которые оказываются весьма выразительными штрихами к общему портрету.
Вот, скажем, в четыре года маленький Ли Куан Ю был несправедливо наказан отцом. «И я решил, что мой отец — глупый человек, не умеющий держать себя в руках». В соответствии с конфуцианскими канонами Ли Куан Ю трогательно заботился о родителе в старости, но мнения о его интеллекте и характере не поменял.
Совсем молодым человеком будущий национальный лидер видел, что японцы, оккупировавшие Сингапур, без каких бы то ни было преамбул и разъяснений казнят аборигенов за малейшую провинность. Все просто — либо подчиняешься, либо умираешь. Несмотря на нищету, в оккупированном микадо Сингапуре преступности не было в принципе. «Слава Богу, мне не отрубили голову. Другим повезло меньше». Не отсюда ли уверенность Ли Куан Ю, что «насилие эффективно»?
В 1963 году в результате референдума Сингапур вошел в Федерацию Малайзия, а уже в августе 1965–го — вышел из нее и провозгласил независимость. В остальной Малайзии насчитывалось несколько миллионов сторонников Ли Куан Ю, но их судьбой он голову себе не забивал — Сингапур должен следовать своим курсом.
— Вы смогли бы сделать то же самое в Индии (имеются в виду радикальные экономические реформы. — Ред.)?
—Нет.
—Почему?
—Это все–таки устоявшаяся древняя цивилизация. У Ганди и Неру был какой–то шанс, хотя бы из–за их грандиозного авторитета, но даже они не смогли разрушить кастовую систему.
Книга, несмотря на кажущуюся композиционную хаотичность и некоторую развязность авторского тона, дает ответы на очень многие вопросы, актуальные и для РФ, но мне не удалось найти ответ на вопрос, который меня в случае с Ли Куан Ю интересует более всего. Каким образом человек, облеченный фактически ничем не ограниченными полномочиями на протяжении нескольких десятков лет, остался в здравом уме и трезвой памяти?
