Cпециально для предпринимателей в Кремле к предстоящим выборам уже по традиции была создана новая партия. Однако ее реакция на снос ларьков в Москве и задержание владельца Домодедово показала, что защитники бизнеса - вовсе не защитники.
C каждой неделей нам все чаще напоминают, что осенью выборы. Казалось бы, властям на этих выборах, по всем известным причинам, переживать не о чем. И однако же переживают. Cпециально для бизнесменов в Кремле к этим выборам по уже сложившейся традиции была создана новая партия. На этот раз ее возглавил формально главный защитник российских предпринимателей Борис Титов. На прошлой неделе омбудсмен выяснил, кто будет главным конкурентом его партии на выборах в Госдуму, — коммунисты.
О российский политический сюрреализм! Лидер партии, созданной властью для защиты бизнесменов от власти, заявляет, что его главным конкурентом будут коммунисты, люди со значком Владимира Ленина на лацкане. И ведь он совершенно прав: немало бизнесменов действительно симпатизируют КПРФ. И потому, что коммунисты — не совсем коммунисты. И потому, что те на общем политическом фоне впечатляют своей последовательностью.
С конкретикой у защитника бизнесменов пока хуже, чем с предвыборной кампанией. На массовый снос павильонов в Москве он отреагировал еле слышно. На задержание владельца Домодедово Дмитрия Каменщика — еще тише. А ведь это и есть реальная защита бизнеса и реальная политика.
Каменщик задержан по обвинению "в оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности". Дело связано с терактом в Домодедово в 2011 году. Но почему о нем вспомнили только сейчас? Почему ранее в делах о теракте следователи говорили, что собственники аэропорта ни при чем? Ответ чаще всего очень простой: Домодедово — хороший, ценный актив. В качестве вишенки на торте — решение Генпрокуратуры оспорить арест Каменщика. Если это не внезапное желание защитить невиновного, то внутривидовая борьба силовиков.
В общем, защитники бизнеса — не защитники, коммунисты — не коммунисты, а доказательства обвинения — не доказательства. Неудивительно, что бизнес предпочитает держаться от всего этого в стороне, минимизируя риски. Это понятная, хотя и не единственно возможная бизнес–стратегия.
