На этой неделе решится судьба радиостанции "Эхо Москвы" — "оппозиционной визитной карточки" России. Несмотря на накал, ситуация вовсе не выглядит для "Эха" реально угрожающей.
Одним из самых обсуждаемых в блогосфере скандалов стали претензии, публично высказанные в адрес руководства "Эха Москвы" со стороны представителя главного акционера "Газпром-медиа" Михаила Лесина. В пятницу, 21 ноября состоится, как известно, заседание совета директоров с повесткой из трех пунктов: о главном редакторе; о редакции; о формате радиостанции.
Возможно, речь должна пойти об отставке с поста главного редактора Алексея Венедиктова — он сам не исключал этого в комментариях. Напомним, разгорелся конфликт с сообщения в Twitter одного из ведущих "Эха" Александра Плющева, который предложил читателям задуматься о незримой связи между гибелью сына Сергея Иванова Александра Иванова и тем, что несколько лет назад Иванов-младший угодил в скандал со сбитой женщиной. Лесин потребовал уволить Плющева, вышел приказ гендиректора, но Венедиктов наотрез отказался утверждать увольнение. Но за твит все же извинился.
Причем, здесь интересно, что и сам Лесин в интервью "Новой газете" признал незаконность приказа — по уставу редакции, уволить можно только с визой главного редактора. Признал, а дальше начинается уже что-то сбивчивое: меня обязаны слышать, я посылаю сигналы, "я должен довершить начатое дело" и так далее. Закон о СМИ запрещает учредителям "вмешиваться в деятельность СМИ", и когда Госдума, например, запрещала иностранцам владеть в России СМИ, то это и был главный аргумент — владельцы-де могут диктовать редакционную политику, но вот случай, когда в редакционную политику открыто вмешивается учредитель не иностранный, а вполне отечественный, владеющий двумя третями акций, и такой случай законом почему-то не предусмотрен. Для Лесина этот конфликт — личностный, как он также признается, то есть это вопрос не отдельно взятого твита Плющева, а скорее исполнения вышестоящих пожеланий. Ну да, уволили незаконно, но все равно мы пойдем до конца и если надо, то "удавим" главного редактора. "Удавить" — это лесинское выражение.
Среди демократической оппозиции по этому поводу царят настроения мрачные до панических. "Наезд" на "Эхо Москвы" означает, согласно преобладающему мнению, "закручивание гаек", вплоть до закрытия известнейшей российской общественно-политической радиостанции или как минимум до переформатирования. "Эхо Москвы" и "Новая газета" всегда считались в России такой "визитной карточкой", которую предъявляли критикам в ответ на обвинения в зажиме свободы слова, с тем смыслом, что вот, посмотрите, есть у нас оппозиционные СМИ, извольте убедиться. Но эти СМИ — не подделка, они действительно являются трибуной для критиков Кремля, популярной среди несогласных. То есть речь идет не просто о радиостанции, а шире — о свободе слова в России и возможности существования оппозиционной журналистики. Тем более, что и момент политически вполне подходящий, и, как водится, к "Эху" немедленно стали возникать чисто экономические претензии.
Хотя тому же Венедиктову, возглавляющему "Эхо" с 1998 года, приходится, конечно, постоянно маневрировать. Вот что, например, говорят Михаил Лесин (экс-министр по делам печати и СМИ) и Алексей Венедиктов друг о друге, комментируя ситуацию "Новой газете": "Венедиктов всегда был для меня умным и талантливым политиком, много лет лавирующим между всеми акционерами, политическими силами. Он был для всех удобным. Все эти мифы, что он супердемократичный и либеральный, оставьте себе. Но когда я столкнулся с ситуацией с Плющевым, то очень удивился. Я не понял, что произошло с Венедиктовым" (Лесин); "Мы с Михаилом Юрьевичем на "ты" и остаемся на "ты" с начала 90-х. Мы работали в одном бизнесе, рекламном и информационном. Мы позволяем себе излишества в разговорах, как и в напитках. Неприятные вещи мы оба говорим друг другу на равных в глаза. Не устраиваем, во всяком случае, я не знаю, подлянки за спиной. Если он захочет со мной что-то сделать, он мне это скажет. Если я захочу его подставить, я тоже вначале ему это скажу. Просто длинная история отношений имеет налет человечности" (Венедиктов).
В тех же интервью Лесин говорит о том, что если бы он хотел закрыть "Эхо", то сделал бы это давно ("Или вы считаете, что у меня для этого мало ресурсов, знаний, опыта и характера?), а Венедиктов указывает на грядущий переезд радиостанции ("Если переводят, значит, не убивают"). Первый зампред Венедиктова Сергей Бунтман тем временем сообщил в Twitter, что во вторник, 18 ноября, пройдет встреча коллектива "Эха" с участием Венедиктова и Лесина, и вот на ней, надо полагать, журналистам и объявят, как им предстоит жить. А пятничный совет директоров только оформит решения официально.
Судя по сделанным высказываниям, закрытие радиостанции в планах не стоит, не грозит и перевод на музыкальное, допустим, вещание. Все признали свои ошибки и хотят, чтобы этого не повторялось. Что касается акцентов собственно вещания — то они и ранее вполне себе поддавались корректировке. Остается фигура Венедиктова, но если не трогать радиостанцию, то нет смысла и увольнять главреда. "Эхо Москвы" популярно именно в том формате, какой у него есть, и надо или оставлять его таким, каково оно есть, или уж действительно закрывать. Причем все сразу поймут, что такое указание может исходить только от одного человека в стране.
С другой стороны, существует активный запрос на изничтожение "Эха Москвы" среди ура-патриотов. Они сейчас активны, возбуждены и все чаще требуют закрыть "либеральные СМИ". Атака на "Эхо" может быть такой напускной демонстрацией для патриотов, демонстрацией того, что власть тоже не сидит сложа руки и "разбирается с либералами". Прозвучит "последнее китайское предупреждение", радиостанция останется, Венедиктов останется, ну, может быть, им придется стать чуть более осторожными, это да. Совсем без последствий тоже наверняка не обойдется. Но это не значит, что вопросы, заданные в Twitter в данном случае журналистом "Эха", не будет задавать любой другой популярный блогер.
