Перелет Эдварда Сноудена из Гонконга в Москву в прошлом месяце не стал бы возможен без кооперации России и Китая. Поведение двух стран в истории Сноудена демонстрирует их растущую самоуверенность и намерение вмешиваться в действия Америки.
Если не считать совместной защиты
Сноудена, русско-китайский политический курс в отношении Сирии на 2 года парализовал Совет Безопасности ООН, предотвратив развертывание международных военных действий. Компьютерные нападения Китая на американские компании и кибератаки со стороны России взволновали Вашингтон не меньше. И несмотря на то, что Москва и Пекин в целом поддерживали попытки мирового сообщества положить конец ядерной программе Ирана, они, очевидно, не были готовы зайти так далеко, как это сделал Вашингтон. Любой согласованный сдвиг в их действиях мог мгновенно подставить под удар безопасность Америки и ее интересы в энергетике. Сейчас, чтобы привлечь внимание к новой потенциальной кооперации, Китай в сотрудничестве с Россией осуществляет наиболее масштабную в своей истории военно-морскую боеподготовку, пишет издание The New York Times в понедельник, 8 июля.
Получается, Россия и Китай в собственных интересах решили объявить Вашингтону что-то вроде выговора за заносчивость. Но ни одна из стран, вероятно, не хочет ни разворачивать новую холодную войну, ни предоставлять "горячим" конфликтам возможность развиваться дальше: их действия в деле Сноудена это подтвердили. Китай допустил беглеца в Гонконг, но потом деликатно подтолкнул его к отъезду, в то время как Россия, напротив, после нескольких провокационных заявлений сбавила тон.
Обе страны все еще пытаются добиться больше дипломатической власти, которой, как они вероятно думают, могут добиться только стесняя действия США. В международных отношениях держав нет лучшего способа деформировать чью-то силу, чем визуально преуменьшать мощь сильнейшего.
Так, появляется новый принцип — принцип, частично основанный на ощущении растущей силы России и Китая (в сравнении с Америкой) и их упоре на различии взглядов в отношении, например, Сирии. И Москва, и Пекин выступают против международного военного вмешательства в конфликты другой суверенной страны, однако меньше противостоят свержению правительства — достаточно вспомнить Ливию в 2011 году. В конце концов, этот принцип всегда может ударить по ним самим.
Им также не нравится наблюдать, как Запад действует против дружественных им лидеров, таких как президент Сирии Башар Асад. И поскольку это чувство общности интересов укрепляется, усиленная кооперация России и Китая может обернуться гибельными рисками для Америки и всего мира.
Их образ действий предполагает, что они не видят особой выгоды как в критике Соединенных Штатов, так и в принятии их в качестве партнера. Эти предположения основаны на двух опасных суждениях: во-первых, они видят Америку в упадке. На их взгляд, страна, которая держится за контакты с Европой и частично Азией, одновременно теряя движущую силу экономики и авторитет во всем остальном мире, находится на неудачном рубеже истории. Выход Америки из Ирака и Афганистана без победы создает впечатление, что бесспорное военное превосходство США немногого стоит в периоды достижения цели.
Во-вторых, многие представители власти России и Китая считают, что внешнеполитические цели Америки абсолютно враждебны по отношению к их насущным интересам. Никто не рассматривает продвижение американской демократии как отражение истинной приверженности свободе, воспринимая его превратно — как выборочный крестовый поход для ослабления правительств, враждебных Соединенным Штатам, либо слишком мощных для их комфортного существования.
Между тем, российский и китайский лидеры считают, что поддержка Вашингтоном их соседей практически в каждом споре, вовлекающем Пекин и Москву, — это не столько уважение к международному праву, сколько форма "двойного сдерживания", которое стремится ограничить региональное и глобальное влияние этих двух великих держав.
Американская поддержка Грузии и бывших советских республик в Центральной Азии беспокоит Россию. Подобно этому, Китай рассматривает американскую поддержку Вьетнама и Филиппин в их береговых спорах как угрозу.
Неудивительно, что Си
Цзиньпин в марте совершил свой первый международный визит на посту президента именно в Москву, где сообщил Владимиру Путину, что обе столицы "решительно должны поддерживать друг друга в стремлении защитить национальный суверенитет, безопасность и интересы развития" и пообещал "усиливать координацию позиций" в вопросах глобального и регионального характера. Путин ответил тем же, подчеркнув важность стратегического партнерства. Слова обоих лидеров создали впечатление сговора большее, чем это было необходимо, и оба они точно понимали посыл этих сообщений. Игнорировать приятельские отношения между Китаем и Россией для Америки было бы ошибкой.
Конечно, Китай и Россия все еще разделены исторически сложившимся взаимным недоверием, так же как противоречивыми экономическими интересами и территориальными амбициями Китая. Его беспокойство насчет Северной Кореи гораздо больше, а ставка Москвы в Сирии значительнее, чем у Пекина. И в Центральной Азии два этих народа — прямые конкуренты. Кроме того, Китай — восходящая сверхдержава, а Россия борется за право оставаться в высшей лиге. Часто это приводит к тому, что Россия и Китай смотря на мировые вопросы под разным углом.
Как показали недавние события, Барак
Обама
должен воспринимать Россию с Китаем не как врагов или друзей, а как значимые силы с их собственными интересами. Вначале президент США безуспешно упрекал эти страны, призывая к выдаче Сноудена. Только когда он смягчил свою публичную позицию и ужесточил личную, Пекин и Москва начали понимать, что дальнейшей конфронтации лучше избегать.
Вашингтону следовало бы понимать, что с большинством угроз безопасности по всему миру — от Сирии до Ирана и Северной Кореи — нельзя успешно справиться без кооперации России и Китая. А для того чтобы завоевать их уважение, Белый дом должен сперва продемонстрировать, что лидерство Америки необходимо в разрешении ключевых мировых проблем.
Отношения с Россией и Китаем заслуживают приоритетной позиции. При этом США не должны бояться оставаться несгибаемыми в одних вопросах, в других сотрудничая с двумя этими авторитарными, но, в конечном счете, назойливыми странами. Действовать иначе было бы глупостью исторического масштаба.
