В марте 1613 года 16–летний стольник Михаил Федорович Романов стал царем. Официальная версия, появившаяся практически сразу после венчания патриаршего сына на царство, — что новый царь был единогласно избран всеми сословиями Московского царства, а все остальные кандидатуры так же единодушно были отвергнуты.
Как это часто бывает, событие, во многом случайное и часто сомнительное по чистоте проведенной процедуры, с помощью государственной пропаганды и мифологии со временем приобретает вид факта единственно возможного, кристально прозрачного и исторически предопределенного. Пиком героизации этого дня стало грандиозное по пафосу и размаху празднование 300–летия Дома Романовых в 1913 году. Что же на самом деле произошло 400 лет назад?
Официальная версия того, как Михаил стал царем, сформулирована была почти сразу в кругах, близких к отцу монарха патриарху Филарету. Звучала она так: на соборе, где были представленывсе сословия Московского царства, Михаил Романов был избран единогласно, другие же кандидатуры были отвергнуты собравшимися людьми.
Однако единодушие и всенародностьвызывают у историков скепсис. На соборе в Москве не было представителей Новгорода, занятого тогда шведами. Не прибыли послы из Пскова, не имевшего сообщения с Москвой, не смогли присутствовать и почтенные жители некоторых других городов.
Судьба престола в Московском царстве прямо связана с общественным признанием. Царь по рождению признавался сразу и бесспорно, избранный внушал сомнения и даже вызывал насмешку (и во второй половине XVII столетия тоже). Секрет победы первого самозванца, представлявшегося царевичем Дмитрием Ивановичем, в том, что он, рожденный царем, в глазах народа выглядел более легитимно, чем избранный, пусть и всенародно, Борис Годунов. Вот ключ к пониманию успеха других авантюристов, выступавших под лозунгом прирожденных государей против самопровозглашенного Василия Шуйского.
После острой фазы политического кризиса летом 1610 года широкие круги Москвы пришли к выводу о необходимости поиска консенсуса, который мог выражаться только в личности "прирожденного государя". Сперва остановилисьна польском принце Владиславе. В Польшу отправилась делегация с предложением подписать условия восшествия на престол — королевич опирался бы не только на свою прирожденность, но и на договор — по сути первую конституцию Московского государства. Но его отец король Речи Посполитой Сигизмунд IIIне смог трезво оценить настроения московской элиты, интернировал посольство и попытался узурпировать власть.
Другим кандидатом на московский престол стал шведский принц Карл Филипп. Его кандидатуру предложил генерал Якоб Делагарди весной 1611 года, и эта кандидатура тогда же была поддержана подмосковным ополчением.
В декабре того же года из Новгорода, к тому времени взятого под контроль шведскими войсками, отправилось посольство в Стокгольм. Весной–летом 1612 года Новгород вступил в переговоры с ополчением князя Дмитрия Пожарского, стоявшим тогда в Ярославле. Фигура Карла Филиппа была принята, после чего ополчение двинулось на Москву. После изгнания из столицы польско–литовского гарнизона по городам разослали грамоты с требованием отправить в Москву делегатов для избрания царя. И Дмитрий Пожарский, и руководитель подмосковного ополчения князь Дмитрий Трубецкой склонялись в пользу шведского королевича.
Однако в рядах освободителей было много участников самозванческих движений. В начале XVII века их называли казаками, это были люди, полностью оторвавшиеся от своих прежних занятий и целиком ушедшие в бурю Смуты и круговорот гражданской войны. Много лет они, сначала в войске Тушинского вора, потом в составе подмосковного ополчения, стояли под стенами Москвы в ожидании кремлевских богатств. Именно казаки смогли надавить на участников собора и склонить их к избранию на престол молодого Михаила Романова.
Свою легитимность стольнику пришлось утверждать не через право соборного избрания, а через родство с потомками Калиты: Михаил был двоюродным племянником царя Федора Ивановича.
Далеко не везде и не сразу нового царя признали. Только военные победы под Тихвином, Псковом, успехи под Смоленском упрочили положение Михаила Романова на престоле, но окончательное его признание и выход Московского царства из Смуты произошли после прекращения войны с Речью Посполитой в 1618 году и с возвращением год спустя из плена царского отца — патриарха Филарета.
