Изобретатель "Инвайта" раскрыл секрет, как получить 6000% прибыли

"ДП": Сергей, есть ощущение, что у многих предпринимателей сейчас глобальный кризис идей. Случился кризис, но люди ничего не меняют, а просто ждут, когда все восстановится. Открою бизнес–центр, продам его и заработаю 100% прибыли…

Сергей Выходцев: Я отношу себя к еще весьма тонкой прослойке российских предпринимателей. Это люди, которые занимаются VC–сделками (от venture сapital — венчурный капитал), то есть высокорискованными проектами. Здесь кризиса идей нет и быть не может.

Все традиционные ниши были заняты до кризиса, а в кризис конкуренция лишь усилилась. Вы правы, в основном цепочки с добавленной стоимостью были в недвижке: кто–то искал землю, кто–то оформлял, кто–то застраивал — все эти карманы были сопряженными. Добавленная ценность двигалась по раз и навсегда заведенному кругу. В кризис большинство этого всего поумирало, но нам это никогда не было интересно.

"ДП": Почему люди боятся начинать что–то новое?

Сергей Выходцев: Любому нормальному человеку свойственно стремление к стабильности и консерватизму. Но так получилось, что ровно 20 лет назад я и мой партнер оказались в ситуации полной неопределенности. Я приехал в Африку: языка не знаю, чем заниматься — не знаю, как возвращаться в Россию — тоже не знаю, поскольку обратного билета нет. Окажись на моем месте другие люди, думаю, их судьба была бы схожей с моей. Ключевым моментом тогда стало желание банально не умереть с голоду и отсутствие возможности залезть в портмоне, достать кредитную карточку и купить билет в Россию. Это все, что двигало мной первые 6–8 месяцев. Никаких идей. Банально выживать в абсолютно агрессивном мире, где идет непонятная для тебя и не понимающая тебя история.

"ДП": И что дальше? Открылся третий глаз??

Сергей Выходцев: Да–да–да, что–то типа того. Открылось понимание, что не все, к чему мы привыкли, есть истина в последней инстанции. Есть масса новых измерений в жизни, и, пройдя очередной эволюционный виток, понимаешь: да, я здесь был, но на энное количество сантиметров или метров ниже. Хорошо, если ты гораздо выше поднялся — многие так и ходят по кругу, как пони. Вот и все. Дальше моя жизнь развивалась по этому сценарию много–много раз. Да, уровень угрозы был уже меньше, но уровень неопределенности никогда не снижался. Если для нормального (подчеркиваю это) человека заход в такую непонятную систему координат является архиагрессивным и неприемлемым–много раз.

"ДП": Значит, в состоянии наибольшей неопределенности мозги работают лучше?

Сергей Выходцев: Не лучше и не хуже… Это своего рода наркотик. VC–сделки — это повышенная доза адреналина, которую биологическая машина — твой организм вкачивает, когда ты влетаешь в поворот, за которым неизвестно что. И у тебя на повышенных оборотах начинает работать абсолютно вся система организма. Одни люди ищут этот адреналин на американских горках, другие лезут на Bungy Jump (прыжки с высоты с резинкой, привязанной к ногам), третьи поднимают его какими–то химическими способами. Я 20 лет поднимаю уровень адреналина, занимаясь бизнесом.

"ДП": Существует ли у вас наработанная технология поиска новых идей?

Сергей Выходцев: Да, технология существует, но я не могу похвастаться ее авторством. Все без исключения венчурные фонды в мире работают примерно по одному и тому же сценарию. Мы это называем pipe line, то есть трубой. Каждый день, каждую минуту, находясь где угодно, венчурный предприниматель ищет для этой "трубы" то, что вылезает за пороги обыденного. Я управляю инвестфондом, и моя задача — чтобы в "трубе" всегда было 15–18 идей, которые двигаются от точки "идея" в точку "стартап". Часть проектов постоянно умирает, часть трансформируется. К стартапу должны ежегодно приходить три–пять проектов, и из них один–два — добираться к финишу — той точке, когда бизнес выращен, ему собрана команда. Не обязательно проект должен быть прибыльным, ряд проектов мы продаем с глубокими убытками, но при этом мы создали технологию, из лабораторной идеи сделали промышленную установку — единственную и уникальную в мире, и на нее существует 10 патентов. Такая штука продаваема, и мы ее продаем, получаем добавленную стоимость и возвращаемся в точку ноль.

"ДП": А что сейчас на финише?

Сергей Выходцев: Мы только–только закрыли большую и очень успешную сделку, связанную с биотопливом. В мире есть целое направление, которое сейчас доминирует в инновационных проектах, — CleanTech, чистые технологии, которые в России, правда, никому не интересны. Из самого понятного — солнечные батареи, ветрогенерация и т.д. Американский бюджет истратил $2,5 млрд на стимуляцию этого направления: выдачу безвозмездных грантов предпринимателям, университетам, лабораториям.

В том числе и мы, не имея ни малейшей возможности найти ни копейки в России, получили от федерального правительства США и Калифорнии деньги на создание российской технологии. В России более–менее известно, что можно делать бензин из кукурузы, солярку из сахарной свеклы. А мы сделали индустриальную установку получения биодизеля — дизельного топлива из водорослей. Сейчас это одно из самых перспективных направлений, а когда 6 лет назад я говорил людям, что делаю солярку из водорослей, то в лучшем случае они думали, что мы ненормальные, а в худшем — что у нас какие–то криминальные бабки, которые русские отмывают в Калифорнии. А сейчас это уже обыденно. Мы одни из многих, но мы стартанули раньше и вошли в тройку крупнейших компаний мира по достижениям в этой области.

"ДП": Кому продали? Какая получилась прибыль?

Сергей Выходцев: Продали немецкому консорциуму, который дальше будет эту идею коммерциализировать. Получили порядка 6000%. За 5 лет 8 месяцев мы получили на каждый вложенный доллар $6000.

Следующий по спелости проект — Velle. Это технология получения полезных и вкусных продуктов из овса. Этот банальный рецепт существовал у финно–угров много сотен лет, как у болгар существовал процесс получения продукта, который мы сейчас называем йогуртом. Создание высокотехнологичной компании со 106 мировыми патентами заняло у нас тоже 5 лет.

"ДП": Почему решили продавать?

Сергей Выходцев: Самые главные индикаторы — проникновение на западные рынки этой идеи и готовность потребителей в Германии, Австралии, Японии, США платить деньги за продукт без молока, но со вкусом йогурта.

"ДП": Velle уже есть на Западе?

Сергей Выходцев: Это следующий этап. Венчурные фонды всегда специализируются на разных этапах. Мы эффективно расходуем деньги, создавая исходные материалы для следующих компаний, которые вложат еще 150–200 млн евро и превратят наши наработки в продукцию на полке.

"ДП": Люди в России готовы после кризиса платить за премиальный продукт с полезными свойствами?

Сергей Выходцев: Если еще пару лет назад я говорил на эти темы достаточно спекулятивно, то сейчас уверен, что Velle прошел стресс–тест, каковым для всех инновационных проектов был кризис. Посмотрите, сколько марок, к которым потребители уже потихоньку начали привыкать, поумирали в кризис. Сколько больших серьезных брендов сократили полку! Velle не потерял ни полки, ни копейки в цене. Это была принципиальная позиция: мы сделали суперпремиальный продукт для очень узкой продвинутой части потребителей. Это 130–150 тыс. лояльных потребителей в Москве и Петербурге.

"ДП": Для того чтобы сделать хороший бизнес, нужно ли быть фанатом или можно все сделать с холодной головой?

Сергей Выходцев: Я не знаю, как это сделать. Если я в прямом смысле не беременен идеей, я даже браться за нее не буду. Когда ты можешь спать спокойно, это 100%–ный провал, пролет.

"ДП": Были ли обидные провалы?

Сергей Выходцев: У нас еще во времена "Быстрова" был проект порошкового энергетика. Red Bull, только в форме "Инвайта". Идея абсолютно потрясающая. В России еще толком не было всех этих энергетиков в банках. Команда была потрясающая. Но мы стартовали слишком рано, и это было исключительно моей стратегической ошибкой. Тогда еще у людей не было сформировавшейся потребности в энергетиках. Сейчас емкость рынка энергетиков где–то под миллиард, а тогда даже $50 млн не было.

Если бы я их проект еще 3-4 года в этой "трубе" подержал, ситуация была бы совсем другая. Думаю, миллиона полтора мы там оставили, долларов или евро - тогда это было без разницы. Это один из немногих проектов, которые мне очень жалко, но это наиболее классический пример того, как не надо работать.

Вся беда была в том, что я еще не понимал жизненный цикл товара. Мне казалось, что чем раньше я выйду на рынок, тем лучше… Но быть впереди волны не всегда хорошо.

"ДП": А как поймать волну?

Сергей Выходцев: Это сын ошибок трудных. И интуиция. Десять лет ты занимаешься тем, чем занимаешься, делаешь ошибки, они бьют тебя рублем. В какой–то момент начинаешь понимать.

Так в деревне: обычный банальный агроном выходит в поле и говорит: надо заводить комбайн и убирать… Почему? Бог его знает, но надо. Не завелся комбайн — завтра пошел дождь, и все полегло. Как он это делает?

"ДП": Насколько вы глубоко влезаете во все проекты? Вы контролируете все или ищете людей, которым можно доверять?

Сергей Выходцев: Скорее второе. Идея без человека — для меня бессмысленное занятие. Сам я в большей степени привык делегировать возможности, а ответственность нужно оставлять себе. То есть людям надо дать возможность делать ошибки. Только тогда есть перспектива, что из этого что–то хорошее получится. Поэтому у меня есть ребята, которые генерируют идеи, а я лишь подправляю их.

"ДП": Сами были генератором?

Сергей Выходцев: В меньшей степени. У меня, конечно, бывают озарения, но взяться за осуществление одного проекта — это значит поставить крест на всех остальных, стать рабом каких–то своих амбиций и, возможно, самых светлых идей. Пожалуй, я не готов сейчас к этому. Хотя у меня есть один свой собственный проект — Organic Escape, экодеревня на Байкале. С точки зрения рисков, это один из самых непонятных проектов в нашем портфеле.

"ДП": Если отслеживать ваши известные проекты, то сначала был "Инвайт" — почти чистая химия, потом "Быстров" — по сути фастфуд, затем полезный Vellе, теперь деревня на Байкале. Откуда этот экологичный тренд?

Сергей Выходцев: Это не мой тренд, а тренд общества: советского/российского. Чистая химия "Инвайта" была и остается сегодня чистой химией любого прохладительного напитка. В то время рынок диктовал: нужно сделать что–то что в пять раз дешевле, чем Coca–Cola, но со всеми ее потребительскими качествами. И мы это сделали. Дальше появилось 150–200 тыс. людей, которые были готовы платить за что–то более продвинутое, и мы сделали "Быстров". Дальше (в России это мало кому известно) у нас был проект в области интернет–телефонии в Гонконге. Тогда это выглядело архинепонятно. Зачем изобретать велосипед? Ну есть же нормальный телефон — сними трубку и разговаривай. Чего ты прешься в Интернет?

Нынешний экопроект — это скорее возможность не взять, а отдать. Если не отдавать, любые суммы денег в твоем кошельке не сделают тебя сбалансированным человеком. Потеря баланса неизбежна, а баланс для меня — это самое главное в жизни. Если с интернет–телефоном и напитками мы зарабатывали, то в случае с Organic Escape хотим сделать бизнес–модель, на которой инвесторы, которые придут следом за нами, будут зарабатывать привычные 30–40% годовых. Лично для меня деньги — абсолютно всегда это следствие. А не причина. Я не занимаюсь проектами ради денег.

"ДП": А ради чего?

Сергей Выходцев: Деньги идут за успехом. Делая хороший, качественный проект, вы обязательно получите соответствующее вознаграждение. Деньги для меня — это топливо, это не сама машина, а возможность залить новый бензобак и поехать к следующей своей цели.

"ДП": Уровень скепсиса по поводу проекта, к примеру, друзей и знакомых — для вас не показатель?

Сергей Выходцев: Давайте пример. Вот сейчас, в кризис, все премиальные продукты у людей вызывают большой–большой вопросительный знак. А в 1998 году… Вы помните вообще 1998–й?

"ДП": Еще как!

Сергей Выходцев: Да, все еще хуже было. По уровню эмоционального страдания для абсолютного большинства знакомых 1998–й год был гораздо хуже, чем сейчас. А мы запускали продукт — пакет овсянки "Быстров" (38 гр.), который стоил столько же, сколько 800 гр. "Геркулеса". Как вы думаете, какой уровень скепсиса я получал? На меня смотрели так: либо у вас нет понимания ситуации, либо денег столько, что вам просто по фигу — очередную трешку или пятерку миллионов бахнуть и забыть. Тем не менее мои люди верили в "Быстров". Моя задача — просто вовремя выпустить зараженных этим вирусом веры ребят в поле. Чтобы их вирус шел гулять дальше и с большой вероятностью заразил весь рынок.

"ДП": Насколько ваши инновации строятся на достижениях старой советской школы? Читал, что "Инвайт" делали чуть ли не ракетные инженеры.

Сергей Выходцев: Абсолютная правда. Они решили архисложную задачу. Если вы возьметесь за чисто техническую задачу — равномерно вмешать в тонну порошка 10 гр. ингредиента, то окажется, что это архисложно. А в "Инвайте" было 17 ингредиентов.

"ДП": Старая школа еще позволяет что–то брать?

Сергей Выходцев: Сейчас нет уже. Биодизель у меня оттуда, его мы делали из советских запасов, Velle, рацион питания для астронавтов МКС — все это делали спецы, которых мы штучно выбирали из ВПК.

Мой офис в Калифорнии выходит окнами на офис Facebook. Кучу народу оттуда я прекрасно знаю. Вот такого же плана люди работали в ВПК. Их только неэффективно использовали и, как говорится, микроскопом забивали гвозди. Откуда теперь черпать кадры — не знаю. Вот китайцы существуют по принципу бамбука. Если вы посадите зерно бамбука, то 4 года не увидите ничего: он создает корневую систему, набирая мощь, которую потом никто не остановит. На 5–й год вы вдруг получаете бамбуковый лес. Но люди склонны видеть 1 год и забывают про те 4, когда все происходило под землей. Большинство китайцев, которые по 10 лет работали в моей индустрии в Силиконовой долине, Гарварде, Стенфорде, сейчас пакуют чемоданы и едут в Шеньжень, Гонконг и Шанхай и будут там преподавать в университетах. Россиян, делающих то же самое, мне не известно ни одного.

"ДП": В интервью с известным предпринимателем мы спросили: можно ли честно заработать миллиард. Он долго объяснял, но осталось одно слово: не знаю.

Сергей Выходцев: Сейчас или до кризиса? До кризиса — точно нельзя. Мы работали в абсолютно агрессивной среде, которая на каждом шагу создавала предпосылки, чтобы перестать быть честным человеком, даже если ты таковым был.

"ДП": А сейчас?

Сергей Выходцев: Сейчас идет становление новой системы, и если мы — подчеркиваю слово "мы" — доведем до ума то, что начато на самом верху, то получим нормальную страну — не сразу, но через 10–15, может быть, 20 лет. Сейчас горстка предпринимателей, политиков и ученых говорят вещи, в которые я верю. Я готов ими заниматься. А если мы будем говорить: сидят наверху Вексельберг со товарищи и деньги в Сколково пилят — ну что из этого Сколково вырастет?

"ДП": А вас, кстати, туда позвали?

Сергей Выходцев: Нет, не позвали. Я думаю, принцип, что царя в своем отечестве мы никогда не ищем, — он в данном случае работает на 100%.